На что похожа русская речь с точки зрения человека, не владеющего этим языком? На этот вопрос отвечают голландский дизайнер, немецкий доктор и другие самые обычные иностранцы.
Записали Светлана Рейтер, Эрик Янсма. Иллюстратор Евгений Тонконогий. Это архивный материал, впервые опубликованный в 2014 году.
Русский язык — это звуки, которые издавала бы кошка, посади ее в коробку, полную мраморных шариков: писк, визг и полная неразбериха.
Мне всегда казалось, что русский язык — это смесь испанского с округлым «р», французского, в который добавили «ж», и немецких грубых звуков.
Для меня русский звучит ровно как польский. Та же интонация, то же «женственное» произношение, в особенности по сравнению с чешским.
По мне, русская речь — это нечто среднее между рыком моржа и мелодией Брамса.
До того как я начал изучать русский язык, и еще некоторое время спустя после начала уроков славистики, чем больше я слушал русский, тем больше он казался мне похожим на запись любого другого мирового языка, пущенную задом наперед.
Как будто кто-то толком не отхаркался, набрал полный рот слюны и при этом пытается разговаривать.
Русский звучит очень брутально, маскулинно. Это язык настоящих мачо.
Самое удивительное, что русский язык может звучать совершенно по‑разному: все зависит от говорящего, и от того, что именно говорится. В принципе, от русского языка при желании можно добиться ангельского звучания. Правда-правда! Русский — это пластилин, из которого любой мастер может вылепить все, что пожелает.
Это как приглашение к отчаянному флирту. И особенно когда русские девушки невероятно сладким голосом произносят вот это их «ПАЧИМУ?». Опубликуйте меня, пожалуйста.
В высшей степени эмоциональный язык — в интонацию русские вкладывают много чувства и страсти. Пример: «ВОТ ЭТО ДА!!!»
Русский язык — это пара знакомых слов, затерянных в полном лингвистическом хаосе неприятных на слух звуков.
Как звук наждачной бумаги, скребущей по шероховатой поверхности, покрытой тонким слоем лака. А если говорить о провинциалах, то их русский — это скрёб наждачной бумаги по шероховатой поверхности безо всякой лакировки вообще.
Он, как рев автобуса, застрявшего в пробке. «Да-да-даааааааа». И так — по нарастающей.
Русский язык — он как очень плохо отрегулированный радиоприемник: полным-полно лишних шорохов, треска и скрипа.