Дети-бабочки и меч. Писатель Александр Цыпкин — о том, почему стоит заниматься благотворительностью
Занятная история, случившаяся с моим другом, который пришел по моей просьбе на благотворительный аукцион, а кончилось все тем, что он в итоге подружился с настоящим маэстро — кузнецом японских самурайских мечей в двадцать пятом поколении, поехал к нему в гости, познакомился с семьей, и теперь у него дома выкованный для него клинок стоимостью с квартиру, но который, безусловно, станет фамильной реликвией. Но зайду издалека.
Благотворительность осталась, возможно, последним эффективно работающим лифтом в стране как социальным, так, кстати, и коммерчески-маркетинговым, а иногда и культурологически-коммуникационным.
Молодые ребята приходят в волонтеры и там находят себе новую работу, потому что попечители (крупные бизнесмены или селебрити), разумеется, относятся к волонтерам своих фондов несколько иначе, уж точно выслушивают их просьбы и по возможности помогают. Дистанция уходит, как на футбольном поле, где все более-менее равны в любительских турнирах, и потом в раздевалке игроки с разных социальных этажей остаются еще какое-то время на одной лестничной клетке. Только в случае с волонтерами это еще и понимание, что именно они выполняют большое количество тяжелой работы, которая фондам необходима для успешности в реализации основной своей задачи.
Аналогично участие в благотворительных проектах позволяет небольшим компаниям получить доступ к общению с первыми лицами крупнейших холдингов и, возможно, наладить с ними выгодное сотрудничество. Конечно, при прочих равных, но бизнес — это в целом победа за счет минимального преимущества.
Ну и наконец, культура в широком смысле этого слова. Правильные благотворительные мероприятия большое внимание уделяют искусству. Взять к примеру уникальный благотворительный аукцион Светы Бондарчук Action! Сколько меценатов, купив короткометражки лучших российских режиссеров, в итоге подружились с авторами фильмов. И таких примеров много.
Уже много лет я попечитель фонда «Дети-бабочки». Спасибо Ксении Раппопорт и Даниле Козловскому, пригласившим меня участвовать в работе организации, которая помогает, а точнее, спасает (по-другому не скажешь) детей с буллезным эпидермолизом и их родителей. Буллезный эпидермолиз — тяжелое генетическое заболевание, которое приводит к тому, что кожа на ребенке практически не держится. Всю жизнь в бинтах, перевязках, болях и больших ограничениях. Через что проходят родители, я даже думать боюсь.
Фонду, разумеется, нужны деньги, чтобы помогать семьям со всем необходимым — от перевязок до лечения, к примеру, зубов, что с такой болезнью целая проблема. Да и на системное образование врачей нужны средства. Потому что еще десять лет назад доктора банально не понимали, что новорожденным наклеивали, допустим, пластырь, а отрывали сразу с кожей. И всё. Это уже навсегда. Так что денег нужно много.
И одним из способов фандрайзинга являются аукционы. В аукционах главное не лоты, а покупатели. К сожалению, ряд ушлых «благотворителей» любят прийти на торги, попить шампанского и ничего не купить. Я такие аукционы для нашего фонда периодически веду и несколько раз попадал в неприятную ситуацию, когда руки никто не поднимал. Поэтому перед большим аукционом в Питере под Новый, 2014 год я заручился поддержкой друзей, проверенных с юности, которые точно не подведут. Пригласил со мной в родной город коллег по инвесткомпании «Вертикаль Капитал»: ее президента Рустама Улубаева и директора Вадима Мирошниченко. Сказал им, что надо будет принять участие в аукционе, поразгонять торги, ну и купить два лота. Рустам и без меня много работал по благотворительности, но делал чаще всего это инкогнито, я попросил его выйти ненадолго из тени и своим примером показать, что торговаться и покупать — это не так страшно. Скажу по опыту: как только появляется хотя бы два участника, то торговля сразу идет проще. Лотом, который Рустам себе выбрал для окончательной покупки, мы заранее определили какое-то музейное платье.
Рустам сказал, что он его оплатит, но забирать не будет, вернет обратно предоставившим. За что наметил биться Вадик, скажу честно, не помню. Начался аукцион, мы раскачиваем втроем публику, люди пришли достаточно активные, и дошла очередь до платья. Я еще раз знаком напоминаю, что его должен взять Рустам, но случается непредвиденное. С Рустамом начинает активно соревноваться незнакомая мне гостья мероприятия. Ставки растут и давно уже вышли за рамки изначально оговоренных цифр. Рустам не уступает, как договорились, но смотрит на меня с вопросом «Что делать-то?!». На лице у девушки уже практически агрессия на грани отчаяния. Мы оба понимаем, что разумнее и вежливее будет Рустаму уступить и использовать его ресурс для другого лота. Он сдается.
Битва титанов разогрела аукцион, и все пошло веселее. Небольшой затык образовался на лоте — личное знакомство с японским мастером мечей. Через пару ставок необычная встреча оказалась выкуплена Рустамом. После окончания аукциона мы стали у представителей галереи Kasugai (а лот был их) узнавать, как, собственно, все будет происходить. Те ответили, что Фудзивара Канэфуса приедет в Москву и они приглашают на обед. Мы как-то, наверное, скептически отреагировали на такую опцию, и нам конкретно так объяснили, что господин Канэфуса — это мировая легенда. Его самурайские мечи находятся в коллекции королевских особ, голливудских звезд и других предельно непростых товарищей.
Выковывает он каждый клинок не один год, а многим клиентам просто отказывает, потому что по своим (как мы сегодня бы сказали — духовным) причинам не видит между собой и ними необходимой связи. Скажем так, высшие силы не дают разрешения.
Также мы узнали, что Фудзивара — кузнец в двадцать пятом поколении. То есть его пращуры ковали оружие, когда у нас рубил врагов Иван Грозный. Важный факт: во время американской оккупации изготавливать мечи вообще было запрещено и мастеров такого уровня и из такой семьи — единицы. Для справки: только учеником служить нужно 15–17 лет. Печь раздувать и заготовки носить.
Вскоре японец приехал в Москву, мы пошли на обед. Он прибыл с сыном, оба в традиционных кимоно, чем немало удивили жителей Москвы-Сити. Все это напоминало сцену из фильма «Последний самурай». Разговор был через переводчика, но шел очень живо, легко и в чем-то даже тепло, чего, скажу честно, от встречи с известными своей склонностью к дистанции японцами не ожидал никто.
После встречи я порадовался, что обед получился душевным, и думал, что все на этом и закончилось. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что на следующий день семья мастеров приехала к Рустаму в гости и они сидели чуть ли не до утра — общались. Удивились и сопровождающие мастера, так как обычно на такие визиты господин Канэфуса не идет. Я изумился тому, чего только не бывает в международных отношениях. И опять же подумал, что на этом-то уж точно российско-японский диалог закончится. Не тут-то было.
Через полгода Рустам сообщает, что едет в Японию в гости. Надо отметить, живет мастер в провинции Секи, достаточно удаленном от туристических центров регионе. Рустам провел там несколько дней, общался с семьей и его друзьями, ездил с ними в горы, ну и наблюдал за работой в кузне, то есть погрузился в местную жизнь. В кузне был интересный эпизод. Рустаму дали постучать молотком по металлическому бруску. Вроде просто развлечение для иностранного гостя, но потом мастер сказал, что будет хранить этот кусок металла до тех пор, пока Рустам не захочет, чтобы у него был самурайский меч. Рустам задумался.
Через два года клинок прибыл в Россию, и Рустам меня позвал на знакомство. Меч поселили в спальне на особом месте. Не скрою, ощущения особенные. Такой клинок, безусловно, обладает какой-то своей сущностью, не скажу, душой, но это не просто кусок стали.
Рустам и Фудзивара дружат до сих пор. Ездят друг к другу в гости. Вот такой вот благотворительный аукцион с продолжением.
Скоро у нашего фонда очередной день рождения, и я буду рад, если вы нас поддержите любым способом — от финансового до волонтерского. Как видите, это точно плюс в карму.
Даже японские боги это признают.
P. S. Из историй, услышанных Рустамом в Японии. К одному из известных мастеров пришел представитель якудзы с просьбой выковать меч, который будет символизировать объединение одного клана с другим. По правилам сегодняшних мастеров ковать для якудзы нельзя. Кузнец взял день на разговор с небом. Небо сказало, что не надо нарушать правило. Мастер поехал к местному шерифу, который посоветовал сделать меч, но не говорить об этом ни небу, ни обществу. Жизнь на земле — она такая. Иногда слушать небо опасно для здоровья.