На Netflix вышел новый сериал Райана Мерфи «Голливуд», который показывает послевоенную фабрику грез так, будто в кинобизнесе того времени не существовало ни расизма, ни гомофобии. Однако в попытке одобрительно похлопать себя по спине режиссер рискует вывихнуть себе плечо.
Читать в полной версииВ четвертом эпизоде сериала «Голливуд» от Netflix первая леди США Элеонора Рузвельт посещает выдуманную голливудскую киностудию Ace Studios, чтобы аргументированно объяснить ее боссам, почему именно чернокожая актриса должна сыграть главную роль в новом фильме. Сериал, созданный шоураннерами Glee («Хор») и The Politician («Политик») Райаном Мерфи и Ианом Бреннаном, разворачивается в 1947 году, в котором глава киностудии логично опасается, что участие чернокожей актрисы вызовет бойкот фильма по всему югу и насилие со стороны ку-клукс-клана.
«Подумайте о том, что это может означать для бедной маленькой чернокожей девочки, живущей в трущобах, — говорит Рузвельт, которую играет Гарриет Сэнсом Харрис, — увидеть себя на этом экране, замеченную, принятую, достойную». «Раньше я считала, что достойное правительство может изменить мир, — говорит она боссам киностудии. — Я уже не знаю, верю ли я сейчас в правительство, но чувствую, что теперь этот мир может изменить то, что делаете вы трое».
То есть Элеонора Рузвельт — дипломат, активист, автор детской книги «Когда вы вырастете, чтобы проголосовать», женщина, которая возглавляла президентскую комиссию вплоть до своей смерти, — предполагает, что кинобизнес, а не правительство обладает истинной силой сделать мир лучше. Одно это уже должно внушать некоторые подозрения.
Кроме того, сложно придумать более неудачное время для подобного месседжа. Премьера «Голливуда» состоялась в разгар глобальной пандемии, которая ярко проиллюстрировала важность правильного адекватного управления и при этом наглядно продемонстрировала пустоту большинства инициатив по изменению мира от знаменитостей и индустрии развлечений. В то время как селебрити с каждым днем все больше теряют доверие поклонников, Мерфи и Бреннан предлагают нашему вниманию мини-сериал, больше похожий на видео Imagine.
«Голливуд» — своеобразная сказка, повествование которой строится вокруг группы талантливых молодых людей. Кто-то из них темнокожий, кто-то гей, кто-то темнокожий гей. И каждый из них пытается пробиться в голливудский кинобизнес вскоре после окончания Второй мировой войны. Другие вводные данные: Камилла Вашингтон (Лора Харриер) — темнокожая актриса, которую Элеонора Рузвельт рекомендует взять на главную роль. Фильм «Мэг», в котором она должна сыграть, написан чернокожим сценаристом-геем Арчи Коулманом (Джереми Поуп), у Арчи отношения с молодым актером Роком Хадсоном, а режиссер фильма Рэймонд Эйнсли (Даррен Крисс) — американец азиатского происхождения и бойфренд Камиллы. В отличие от реального мира, который тогда был (да и сейчас остается) крайне негостеприимным для таких творческих людей, в вымышленном «Голливуде» самые смелые мечты этих ребят исполняются у них на глазах.
При этом большая часть сериала основана на реальных событиях: истории знаменитостей тех лет, китаянки Анны Мэй Вонг и темнокожей актрисы из «Унесенных ветром» Хэтти МакДэниел, абсолютно правдивы. И даже голливудская интервенция Рузвельт действительно имела место быть. В 1940 году первая леди США уговорила своего сына Джеймса, который тогда работал в киноиндустрии, выпустить в прокат британский антинацистский фильм, который американские компании сочли слишком спорным. Картина «Пастор Холл» рассказывала о реальном человеке, преподобном Мартине Ньемеллере, который был заключен в тюрьму в Дахау из-за своего несогласия с политикой Гитлера. Джеймс Рузвельт получил права на прокат, а Элеонора записала к картине пролог, чтобы повысить шансы кинокартины на успех. Но важно понимать, что она обратилась к киноиндустрии не потому, что чувствовала, что нацизму невозможно эффективно противостоять с помощью действий правительства, — как писала биограф Бланш Визен Кук, первая леди надеялась, что фильм поможет подтолкнуть американских антиинтервенционистов к поддержке ее лозунгов, призывавших ко всеобщей воинской повинности и военной готовности. Для Рузвельт кино было средством достижения политической цели. В Голливуде кино и телевидение сами по себе — цели.
И хотя номинально главными героями являются Арчи, Камилла и еще несколько молодых аутсайдеров, очевидно, что, по сути, в центре внимания другие люди. Джереми Поуп (Арчи) рассказал журналу Elle, что Мерфи сформулировал главную идею сериала в виде вопроса: «А что, если бы в свое время мы дали этим мужчинам и этим женщинам, гей-сообществу и темнокожим, все эти возможности?» При этом три человека, которым Рузвельт произносит свою речь, — две женщины и гей, все они белые, и все они — уже крупные шишки в бизнесе. «Голливуд» — фантазия об искуплении, но не для таких персонажей, как Арчи. Чернокожий сценарист борется за свою карьеру так же, как в свое время боролся Джеймс Болдуин (американский романист, публицист, драматург, активный борец за права человека, отчасти последователь Мартина Лютера Кинга). Но в итоге «Голливуд» выходит не историей аутсайдеров, которые ломают ворота, но историей инсайдеров, которые проявляют великодушие, чтобы эти ворота открыть.
В те времена обычная темнокожая девушка, живущая в захудалой лачуге, вполне могла представить себя на экране и без протекции Ace Studios, например, в фильмах первопроходца афроамериканского кино Оскара Мишо. «Мы хотим инсценировать нашу жизнь на экране ровно так, как мы проживаем ее в реальной жизни. Абсолютно так же, как люди во всем мире», — писал Мишо, который снял более 40 «расовых фильмов», созданных темнокожими для темнокожих. Намекая на то, что принятие господствующим истеблишментом любого художника, являющегося представителем меньшинств, и есть конечная цель для этого художника, «Голливуд» начисто игнорирует тот факт, что эти меньшинства уже давно создают свое собственное искусство в соответствии со своими стандартами и часто именно эти произведения куда более интересны, чем созданные по указу тех самых инсайдеров. Мерфи, безусловно, должен это понимать, ведь именно он создал «Позу», сериал, прославляющий культуру балов 1980-х годов, вдохновленную нью-йоркским темнокожим и латиноамериканским ЛГБТ-сообществом.
Я снова и снова прокручиваю в голове речь Рузвельт, которая в теории должна выражать главную мысль всего сериала. В конце концов, «Мэг"выпущена на экраны и имеет успех, после ее выхода на экраны «расовые протесты по всей стране просто прекращаются», расчищая картине путь к «Оскару». Вымышленная Вонг (ее прототип в реальной жизни была лишена ролей, достойных наград, именно из-за ее расовой принадлежности) получает свой заслуженный трофей, и в этот момент камера показывает нам азиатско-американскую семью, празднующую ее победу. Сценарий Арчи также получает награду, и мы видим, как темнокожий юноша падает на колени рядом со своим радио и плачет. Свою награду за лучшую женскую роль получает Камилла, и где-то в трущобах маленькая темнокожая девочка ликует вместе со всей семьей. Именно в этот момент возникает то неловкое ощущение, что сериал вот-вот вывихнет себе плечо в попытках одобрительно похлопать себя по спине.
Главные мысли в постановках Мерфи редко выражены тонко или двусмысленно. И получается, что мы, зрители, живущие в наших захудалых лачугах, должны почувствовать некоторое подобие восторга, увидев золотой век Голливуда, чей привычный ход вещей меняют геи, или афроамериканцы, или афроамериканцы-геи. Но есть один тонкий момент. Для того чтобы мысль, выраженная в определенном произведении, укрепилась в умах и сердцах публики, а возможно, послужила вдохновением изменить мир к лучшему, само произведение должно быть искусством. Зрители должны не просто любоваться этим произведением, но взаимодействовать с ними. «Голливуд» же с его неуклюжими диалогами и странным желанием то ли шокировать зрителя, то ли повеселить его огромным количеством несексуальных сексуальных сцен и сюжетов, достойных мыльной оперы, к сожалению, вряд ли изменит мир. Сколько бы он ни аплодировал сам себе за то, каким разнообразным он видит мир, в конечном итоге это просто довольно плохой сериал.
Его странная привязанность к властям предержащим в сочетании с допущением, что реальные люди, послужившие вдохновением для некоторых персонажей, не смогли сломить Голливуд не потому, что были недостаточно упорны в своем стремлении, а потому, что не пытались подружиться с добрым руководителем студии, только доказывает, что в смысле того самого хваленого разнообразия самому «Голливуду» стоило бы мыслить шире. В соответствии с похвальным заявлением Мерфи половину эпизодов его сериала сняли небелые мужчины-режиссеры, а половину — цветные женщины, в том числе сопродюсер и соавтор эпизодов четвертого и шестого Джанет Мок. Но «Голливуд» даже этим не может преодолеть тот факт, что этот сериал, рассказывающий о меньшинствах, меняющих мир, в значительной степени написан Райаном и Бреннаном.
Репрезентация, как говорится, имеет значение. В дополнение к описаниям реалий расового, сексуального и гендерного разнообразия именно правильная репрезентация может изменить общество к лучшему. Исследования показали, что «Все в семье» могло помочь в установлении правильных отношений между расами, а «Уилл и Грейс» могли сделать американцев менее гомофобными. Но инклюзивность оказывает влияние пропорционально эффективности и резонансу его художественного средства. Когда «репрезентация» — просто пустое слово, не подкрепленное ничем, ну, иногда получается «Голливуд».