Искусство невсерьез: зачем смотреть «Официальный конкурс», комедию с Антонио Бандерасом и Пенелопой Крус
Сюжет начинается с больших и шальных денег — все как в жизни. Престарелый миллиардер решил очистить в общественном восприятии свое не такое уж честное имя благотворительным вложением в искусство, точнее, в авторское кино. Сразу находится и умелая постановщица Лола (Пенелопа Крус с невероятной копной кудрей), и двое актеров — фильм планируется камерный. Первый — международная звезда Феликс Ривейро (Антонио Бандерас фактически в роли себя; последний раз играл в одном фильме с Крус всего пару лет назад, в «Боли и славе» Альмодовара, но тогда они не встречались в кадре), снимается охотно и в артхаусе, и в блокбастерах, лишь бы платили; дома на полке много наград, признанный, известный, заносчивый, самовлюбленный. Второй — преподаватель актерского мастерства Иван Торрес, театральный артист, вдумчивый, профессиональный, но мировой славы не снискал (Оскар Мартинес по смешному совпадению получил актерский приз на Венецианском фестивале за роль в предыдущем фильме тех же авторов, который назывался «Почетный гражданин»). Лола устраивает им изматывающие, даже экстремальные репетиции, на которых сталкиваются две актерские традиции. Это перерастет в финальную битву между честолюбием и академизмом.
С кино о кино все часто складывается очень сложно. Странное сравнение, но все же: сейчас в онлайн-кинотеатре Start активно выходит сериал «Квартета И» под названием «В Бореньке чего-то нет», там герои снимают свой фильм, который, к неожиданности всех сопричастных, оказывается, вполне возможно, гениальным, а вот сам сериал об этом всем — не факт. Другой пример — фильм «8 с половиной» Феллини (ни в коем случае итальянский классик не сравнивается в этом абзаце с творчеством «Квартета И» — так получилось, просто совпало), и там постановщик Гвидо Ансельми (Марчелло Мастроянни) ставит свое очередное кино, преодолевая творческий кризис, — получилось, как известно, одновременно автобиографично и гениально. Словом, успех подобных фильмов, где рассказывается о кинопроцессе, заранее не предскажешь.
Впрочем, авторы «Официального конкурса», испанские сорежиссеры и сосценаристы Мариано Кон и Гастон Дюпра, как будто с самого начала знали, под какого благодарного зрителя точат свое будущее детище, и даже в названии это уже объявили — лучше всего картина смотрелась на всевозможных фестивалях, где все в курсе соответствующей повестки. Фильм показали в Венеции, Торонто и Сан-Себастьяне — и на самом деле знание того, как данные фестивали отличаются один от другого, пригодится при просмотре. Ведь перед нами комедия о съемках авторского кино, придуманная как хлесткая пощечина всем тем высоколобым фестивальщикам, что это и собирались изначально смотреть. С другой стороны, зачем это тогда изучать за пределами душного венецианского зала, если четко знаешь, что за дверью зимняя или весенняя Россия, а не летний остров Лидо, где каждый рад тебе налить кампари спритц?
А вот зачем. Из насмешки над фестивальной конъюнктурой — мол, в этих ваших Каннах все что угодно готовы превознести, если это снято, к примеру, женщиной и на актуальную для человечества тему, — «Официальный конкурс» вырастает-таки во что-то большее. Во-первых, сразу налицо масштабная рефлексия на тему актерского мастерства. Что это вообще такое — быть артистом, изображать на сцене перед камерой кого-то другого, не во всем похожего на тебя самого? Тем более этот разговор имеет смысл в современности, когда всевозможные публичные личности начинают вдруг играть в кино, а сами артисты вдруг быстро превращаются просто в заметных лиц, которые везде мелькают, и не так важны твои навыки внутренней трансформации — текст напишут сценаристы, режиссер скажет, как эти реплики зачитывать, где улыбаться, а где плакать искусственными слезами, подготовленными профессиональными гримерами. В то же время героине Пенелопы Крус (получила на Венецианском фестивале Кубок Вольпи за свои женские роли, правда, не за этот фильм, а за «Параллельных матерей» — не вполне справедливо, если честно) вообще не наплевать на то, как эти самонадеянные актеры сыграют у нее в картине, и поэтому она устраивает им тест на профпригодность — например, заставляет их зачитывать текст, сидя под огромным валуном, висящим над их головами на кране, или связывает и принуждает к аскезе и отказу от тщеславия, когда на их глазах уничтожает их наградные статуэтки в промышленном измельчителе. Это и гомерически смешно, и пугает одновременно — какие, право слово, ужасные нравы царят в этом вашем авторском кино.
На примере «Официального конкурса» вообще легко объяснять, где проходит грань между жанровым кино и натурально искусством. Помните вирусные видео с гигантским измельчителем, способным уничтожить что угодно? Мариано Кон с Гастоном Дюпра догадались использовать этот агрегат как грандиозную метафору на тему общечеловеческого вещизма, когда позолоченные статуэтки становятся важнее всего прочего. И на этом инсайте испанцы не останавливаются: Бандерас, Крус и Мартинес играют будто в последний раз, а сюжет к финалу ловко сворачивает к тому, что искусство нередко имитирует жизнь, а жизнь — искусство, и все это на потребу толпе. «Официальный конкурс», редчайшая в своем жанре авторская комедия об авторском же кино, убедительно доказывает, что человечество в погоне за все более сложноустроенными развлечениями окончательно потеряло голову. Что наша жизнь? Игра, вероятнее всего, актерская, зачастую — весьма скверная, производимая не от большого вдохновения, а за гонорар и из надежды на оскаровские номинации.