Бесконечная шутка: как анекдот Ридли Скотта про Наполеона затянулся на два с половиной часа
Когда на Венецианском фестивале в 2021 году во время презентации фильма «Последняя дуэль» сэра Ридли Скотта спросили, как он отдыхает, он очень спокойно ответил, что предпочитает работать. Несмотря на свои почтенные 85 лет Скотт с возрастом только набирает обороты и является одним из самых продуктивных режиссеров нашего времени. Он любит и сам подчеркнуть этот факт — недавно при сравнении его творчества с Мартином Скорсезе режиссер нескромно заметил, что пока Марти снимает один фильм, он успел снять четыре. Зачем нужна такая продуктивность — уже другой, сложный вопрос, на который каждый, в зависимости от степени любви к творчеству Скотта, даст свой ответ.
Исторический эпос по сценарию Дэвида Скарпа, с которым Скотт работал над фильмом «Все деньги мира», пытается охватить всю жизнь одной из самых загадочных фигур мировой истории: от никому неизвестного корсиканца, приехавшего за славой в Париж, до главного полководца Европы и первого императора Франции. Наполеон в отчужденном исполнении Хоакина Феникса быстро становится звездой после удачной осады Тулона, влюбляется в опытную вдову Жозефину де Богарне (Ванесса Кирби), довольно нелепо дорывается до власти и потом также нелепо пытается ее удержать, также как и не испытывающую от него восторга жену.
В версии британского режиссера Наполеон предстает как тщеславный остолоп, который, воспользовавшись послереволюционным бардаком в стране, смог захватить власть. Большую часть первого акта составляют комедийные геги разной степени удачности. Наполеон то скучает во время пафосных речей, то засыпает во время разговоров о политике (Феникс, любящий засыпать на пресс-конференциях, видимо, вдохновлялся личным опытом), забывает свою знаменитую треуголку, пыхтит и ноет во время битвы и что-то бормочет о своем величии. Еще более нелепым будущий император предстает в личной жизни, абсолютно не представляя, с какой стороны подступиться к своей жене, особенно в спальне.
Кажется, Хоакин Феникс окончательно утвердился в амплуа закомплексованных мужчин среднего возраста, которые явно потерялись в этом мире и в стремлении найтись совершают целый ряд необдуманных поступков. Больше всего от Наполеона-Феникса отдает недавним «Все страхи Бо» Ари Астера. Особенно в его попытках убежать от разъяренной французской аристократии или пробормотать что-нибудь в присутствии прекрасной Жозефины. Но сказать, что игра актера впечатляет, в отличие от других его недавних работ, нельзя. Такое ощущение, что Феникс и Скотт так до конца и не определились, чего они хотят от Наполеона. Хаотичные, отдающие задорновским «ну тупые» сцены сменяются мрачными баталиями и мучительными семейными разборками.
Из-за этого у фильма нет общей тональности, а истерический темп сменяется занудством. «Наполеон» слишком быстрый и медленный одновременно. Скорее всего, виной всему практика, как будто позаимствованная из российского кино, которое любит из сериалов нарезать фильмы и выпускать в кинотеатрах. Предполагается, что кинотеатральная версия длиной в 2,5 часа — это сокращенные четыре часа фильма, которые публика сможет увидеть на платформе Apple TV+. В отличие от вышеупомянутого Скорсезе Скотт (или сама студия) решили не рисковать и не отпугивать потенциальных зрителей кинотеатров огромным четырехчасовым полотном. Однако это не сыграло фильму на пользу.
Стремясь перейти от экспозиции к более богатой и интересной части, где Наполеон пытается утвердиться в качестве первого императора Франции, Скотт обрубает сцены на середине, скачет от события к событию, наспех объясняя недостающие детали титрами. Из-за этого шутки не ложатся, первый акт похож на кашу из людей и исторических фактов, а последние два — на пересказ школьного учебника. Одной мысли о том, что Наполеон был удачливым клоуном, на 2,5 часа явно не хватает, а про все остальное можно почитать в Википедии. При том что режиссер в какой-то степени противоречит себе, показывая императора военным гением. Самому Скотту тоже явно интереснее снимать батальные сцены, чем торчать во дворце с Жозефиной.
Последняя тоже получилась неоднозначной фигурой. Кирби умело излучает замешательство вперемешку с презрением, несмотря на слишком глубокий корсет. Однако свести ее до простой функции нельзя — Жозефина действительно играла большую роль в жизни Наполеона, да и такое обращение с женским персонажем уже давно считается дурным тоном среди прогрессивной общественности. И, тем не менее, Кирби практически нечего играть, и вся интрига между ней и Наполеоном все равно лежит в плоскости деторождения.
Даже если предположить, что Наполеон был лишь закомплексованным мужчиной, который самоутверждался за счет побед и смертей миллионов, таких в мировой истории в избытке. Скотт не может удержаться от поучительных историй о человеческой жадности — отсюда и «Дом Gucci», и «Все деньги мира» о семье Гетти. Но эта учительская позиция практически всегда проигрышная, и ученики режиссера, прямо как Наполеон во время политических лекций, засыпают за партой.