Дуэт «Лованда» — это музыканты Паша Wonda и девушка Лала. Оба родились и выросли в Екатеринбурге — городе с богатой музыкальной и уличной культурой, где в середине нулевых — время, когда ребята стали делать первые шаги в музыке, — случился расцвет хип-хопа.

Паша развивал бит-сцену, писал музыку и продюсировал местных артистов — от ОУ74 до Kizaru. Лала в подростковом возрасте уехала учиться в Нью-Йорк, на многочисленных баскетбольных площадках которого в перерывах между бросками и ведением мяча впитала американскую культуру и хип-хоп.

Ребята познакомились в 2013 году, когда Лала вернулась в родной Екатеринбург и начала всерьез заниматься музыкой — сэмплировать, делать биты и читать рэп, а Паша помогал ей записывать ее первый трек (причем оба — абсолютные самоучки). Потом ребята стали делать еженедельные хип-хоп-вечеринки, организовывать мероприятия, а впоследствии сложили свои имена (Лала и Wonda) — и стали группой «Лованда».

В интервью Правила жизни музыканты рассказали, где в России живут самые талантливые люди, почему не существует формулы идеального хита и почему хип-хоп всегда будет в топе.

Вы начинали с хип-хопа. Сейчас это самый популярный жанр. Не возникает ли соблазна вернуться в это русло?

Паша: Мы занимаемся хип-хопом с 2006 года, и в какой-то момент нам стало интересно экспериментировать с различными жанрами и пробовать что-то новое — так мы ушли в фанк. Но сейчас мы планируем выпустить хип-хоп-альбом, который будет отсылкой к нашим корням.

Лала: Я вот лично не могу сказать, что Lovanda — это диско, соул, хип-хоп или что-то еще. Мы не хотим ограничивать себя рамками жанра, а хотим осознанно и очень искренне делать то, что нам нравится и то, что в нас отзывается. Не ради славы, денег и чего-то еще. Сейчас у нас настроение на фанк и хип-хоп.

Иногда кажется, что вы нарочито усложняете песни — например, в течение одного трека резко меняете ритм, и при прослушивании начинает казаться, что это не один трек, а два разных. Вы это осознанно делаете?

Лала: Да, нам иногда наши друзья или знакомые продюсеры говорят, мол, так нельзя. Но мы не хотим изменять себе. Мы рисуем картины. Трек — это картина. Иногда нам хочется, чтобы аутро (вторая часть песни) звучало по‑другому, но оно неотделимо от всей композиции, просто написано другими «красками». Но, конечно, далеко не все наши песни ритмически сложные.

А вы не думали о том, чтобы двигаться к более коммерческому звучанию? Существует же какой-то рецепт бэнгера?

Паша: Есть знакомое всем построение песни: начало, куплет, припев, конец. Мы его придерживаемся, но все равно оставляем место экспериментам.

На самом деле, формулы успешного бэнгера или хита, который будет слушать каждый человек, не существует. Единственное решение — это делать что-то свое, новое, уникальное и оригинальное. Только такое выстреливает и надолго остается в истории. В пример можно привести американских звезд, например Дрейка. У него есть собственный стиль, который потом многие стали копировать. Каждый запоминается своим индивидуальным стилем.

Лала: Очень часто мы думаем про какую-то песню: «вау, это хит!». А в итоге не выстреливает. Поэтому главный рецепт в этом деле — чтобы тебя качало, творить, делать, продолжать и надеяться, что в один прекрасный день все получится. Однажды ты нащупаешь, чего от тебя ждали, и ты понимаешь, в каком направлении можно дальше работать.

Паша: Формула успеха песни — задеть чувства слушающих.

А что вы считаете успехом для себя? Какой видите свою цель как группы?

Лала: Круто, если под мою музыку танцуют мои родители и их сверстники, и более юное поколение, и дети. Когда понимаешь, что всем людям, у которых есть уши, близка эта музыка, им близок этот вайб. Для меня это самое главное. Самая невероятная цель для меня — писать такую музыку, которую можно и через десять лет поставить, и тебе самому не будет стыдно. Хотелось бы, чтобы музыка, которую мы пишем, не переставала быть актуальной, не переставала нравиться и жила на площадках и платформах из года в год.

Вы оба пишете музыку. Сколько процентов в песне — это от Лалы, а сколько — от Паши?

Паша: У нас все на самом деле рассчитано в процентном соотношении. И у Лалы контрольный 51 процент.

Лала: У меня 51 процент только тогда, когда это мой продакшен. Если этот бит сделала я, то решающее слово в каких-то спорных моментах за мной. А если это Пашин продакшен, то Паша говорит: «Так, нет, это все я убираю», и я такая: «Хорошо».

У вас есть необычная, я бы сказала, даже патриотичная песня «Россия-Россиюшка». Расскажите, как она появилась и почему?

Паша: Эта песня появилась после наших поездок. Образ безграничной природы, России, ее духа. Мы были вдохновлены этой русской душой и написали такую песню.

Лала: Да, вот именно природой и душой русского человека. Все-таки есть ментальность, и этого не отнять.

Паша: Сейчас многие хотят уехать из России, а мы этой песней хотели передать, как мы любим страну, в которой мы живем. Мы счастливы тут находиться. Щедрая душа, которая тут есть, — это сокровище.

Лала: Если ты родился здесь, жил и так далее — это останется с тобой навсегда. можно уехать далеко и надолго, но частичка России-Россиюшки в тебе все равно останется.

Паша: И в этой песне мы призываем не отворачиваться от самих себя, от своей культуры, а научиться ее принимать и любить.

Лала: Не в политическом плане, а вообще.

А ты же жила в Америке несколько лет. Неужели тебе не хотелось остаться?

Лала: Конечно хотелось! После Нью-Йорка я долго тосковала и хотела туда вернуться, но потом желание прошло. Там очень много нюансов. Переезд сам по себе не может быть самоцелью. В какой-то момент я просто поняла, что у меня гораздо больше возможностей развиваться и заниматься любимым делом здесь, в России.

Хип-хоп сейчас на волне. Сколько это продлится? Какие тренды в музыке вы видите?

Лала: Мне кажется, хип-хоп будет всегда. Когда я жила в Штатах, а это было лет десять назад, хип-хоп был уже в мейнстриме. И это продолжается до сих пор, и, думаю, этот тренд продолжится, просто обретет другие формы. Возможно, рэп обретет более олдскульное звучание.

Паша: Мне кажется, что жанры будут очень сильно меняться. И даже за последние пять лет произошла невероятная буря смены тенденций, смены стилей — с электронного на техно, хип-хоп, дабстеп. Все меняется очень динамично, и мне кажется, что хип-хоп уже не относят к жанру рэп, он сейчас просто везде.

Лала: Он будет просто менять форму.

Павел: Мне кажется, что дальше в тренде будут африканские мотивы. Южная Африка задает по всему миру тенденции, и это будет следующей волной.

Лала: В любом случае это около хип-хопа.

Паша: Мне кажется, что со временем хип-хоп отойдет на второй фронт и придут более танцевальные ритмы. Потом все, может быть, вернется в евродэнс, транс какой-нибудь.

Лала: Но подростки и школьники не будут евродэнс слушать. Все-таки основная масса слушателей — это школьники. Если поп-музыка уйдет в сторону, то это будет что-то похожее на Земфиру. Такой роковый поп. В общем, поживем — увидим!

А кто сейчас самый крутой в хип-хопе в России?

Лала: Я бы выделила нашего друга Ваню Недры. У него уникальный флоу, и мы считаем, что это один из самый сильных игроков в России сейчас в плане битов и в плане продакшена. И тексты у него прекрасные. И Пашу я бы выделила как продюсера.

Паша: Очень приятно!

Лала: Можно я расскажу еще про Пашу? Паша вообще первый битмейкер. Делал биты в первом альбоме Кизару, например. И Ваню Недры, ОУ74 тоже Паша продюсировал.

Паша: Из тех, кто пишет музыку, хочется выделить ребят, которых я раньше не знал и которые поразили меня своим звучанием и подходом к музыке. Один из них — это Highself. Я на самом деле очень уважаю и люблю ребят, которые не только выступают сами, но и делают музыку другим артистам, в том числе большим. Потому что чаще всего они остаются в тени.

В кино сейчас есть тенденция — очень мощно развиваются регионы. Например, в Якутии снимают очень крутые авторские фильмы. Замечаете ли вы что-то подобное в музыке?

Паша: Мне кажется, каждый город по‑своему хорош. Раньше законодателем мод для всей страны в плане музыки был Петербург, сейчас уже в меньшей степени. Главный город сейчас все же Москва. Но я бы хотел выделить Петербург, где образовалась очень классная джазовая сцена, и Екатеринбург — там живут лучшие диджеи, которые работают по всему миру.

Лала: Я бы хотела еще выделить Уфу. Очень много ребят оттуда, близких нам по духу. Если не ограничиваться Россией, я бы еще выделила Киев. Киев супер вообще. Ко мне иногда обращаются как к битмейкеру некоторые местные артисты. Все ужасно талантливые.

А чего, на ваш взгляд, сейчас не хватает российской музыкальной индустрии?

Паша: У нас очень много крутых и талантливых артистов, но нет нормального комьюнити. Чтобы все встречались на каких-то событиях, общались, джемили. Сейчас все как-то заточено под коммерцию. Раньше в сотворчестве было больше небрежности и легкости, музыканты могли просто встретиться и создать что-то.