Правила жизни Сергея Полунина
Я всегда рисовал что-то на теле, даже когда был маленький.
Искусство расширяет сознание и заставляет думать. Оно не подходит для того, чтобы контролировать людей.
Инстаграм (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации) — это как собственный журнал. Газетчики иногда коверкают твои слова: ты говоришь одно, а понять и перевести могут по-другому. Социальные сети — это только ты, и за сказанное ты сам понесешь наказание.
Я не могу сказать, что отношусь к своим заявлениям на полном серьезе. Я действительно верю в то, что пишу, но это не стоит воспринимать радикально: я сам понимаю юмор и могу посмеяться. Но когда пишу о чем-то, это значит, так я и чувствую.
Большинство людей меня не понимают. Но я не пытаюсь им ничего объяснить. Я просто демонстрирую то, что внутри меня.
Я научился не сворачивать с пути, который вижу и который кажется правильным.
Ни на одном языке я не пишу грамотно. Я учился в украинской школе до 12 лет и говорил на русском, потом на английском — когда переехал в Лондон. Однажды я должен был написать свое имя в анкете и даже не знал, как правильно. Так вышло, что ни один язык я до конца не выучил.
За две недели до того, как я написал про Путина в инстаграме (Социальная сеть признана экстремистской и запрещена на территории Российской Федерации), я хотел опубликовать пост, что людям в соцсетях сидеть не надо, это дурацкое времяпрепровождение, и сам я ухожу оттуда. Но пост отчего-то никак не сохранялся. И я понял: если что-то не должно произойти, оно и не произойдет.
Мир должен бурлить разноцветными красками: все мы разные, и не можем думать одинаково. Важно говорить правду, заявлять о том, что у тебя внутри. Если быть ко всему толерантным, все уравнивается, становится тусклым и одноцветным.
У всего, что ты наносишь на свое тело, есть особая энергетика. Татуировка с Владимиром Путиным на моей груди уже отозвалась.
О своей карьере я всегда думал так: или я закончу танцевать в двадцать с небольшим, или буду танцевать долго, лет до пятидесяти. В двадцать шесть я объявил, что закончу танцевальную карьеру. Собирался уходить в кино. Но потом понял, что можно делать все, необязательно выбирать что-то одно.
Иногда нужно стать частью системы, чтобы ее изменить. Я пока об этом не говорил, но займусь вопросами подготовки детей в танцевальных школах. Это будет здорово. Я много раз говорил, что детей не учат правильно питаться, их просят похудеть за неделю. Они идут в туалет, и там их тошнит.
Будь то Англия, Америка или Россия — вокруг балета всегда крутятся политики и бизнесмены. Это дает тебе шанс тоже познакомиться с влиятельными людьми. Балет и опера продолжают собирать вокруг себя высшее общество.
Если человек ведет себя уверенно, другие будут думать: он знает, что делает. Всегда нужна внутренняя сила.
Иногда жизнь тебя ставит на колени, иногда просто размазывает. У меня часто появляется такое ощущение, будто идешь по лезвию и не знаешь, разрушит ли это тебя или ты выйдешь на новый уровень.
Однажды гадалка мне сказала, что я буду сниматься в кино, но балет из моей жизни не уйдет.
Когда меня позвали на пробы в «Восточный экспресс», я придумал тысячу отговорок и извинений, чтобы туда не пойти. В первый день я понял, с какими великими актерами нахожусь рядом. Я должен был сказать себе, что я могу, что я на том же уровне. Мне нужно было себя в этом убедить, чтобы не ударить лицом в грязь.
Эго не только делает тебя крутым, оно еще и защищает от боли. Я научился слышать себя, а не свое эго.
Как только я чувствую, что меня захватывает рутина, я ухожу от нее.
Хорошая репутация важна, чтобы зарабатывать деньги на рекламе. Но правда для меня важнее, чем деньги или репутация.
Как справиться с неудачей? Каждый раз представляй, что встаешь, если тебе кажется, что упал.
Всем, кто живет в России, мне хотелось бы пожелать, чтобы они перестали надеяться на что-то свыше или на президента. В России многие привыкли, что за них кто-то должен решить. Не нравится — рискни что-то поменять. Все в этой жизни можно сделать самому. ≠