Гоголь одним из первых превратил зиму в пространство волшебства:
Зима в цитатах и сюжетах русских писателей: 9 классических произведений
Зима у русских классиков — персонаж, символ и художественный прием. Мы собрали несколько произведений Гоголя, Пушкина, Чехова, Тургенева, Толстого, Пастернака и других авторов, чтобы напомнить о богатстве этой палитры: от ночи перед Рождеством до суровой метели, изменяющей судьбы, чтобы вспомнить, как можно говорить о зиме.
Getty Images
Гоголь. «Ночь перед Рождеством»: колядки, мороз и волшебство
«Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям... Морозило сильнее, чем с утра; но зато так было тихо, что скрып мороза под сапогом слышался за полверсты».
Сочетание бытовой деревенской жизни, морозной тишины и сказочного элемента («ведьма верхом на метле») создает атмосферу праздничной мистики. «Ночь перед Рождеством» — зимняя сказка, где мороз сопровождает приключения кузнеца Вакулы, а заснеженный хутор становится центром народного волшебства.
Гончаров. «Обломов»: зима как часть идиллии
Зима в «Сне Обломова» — не суровая и пугающая, а мягкая, размеренная, почти домашняя:
«Зима, как неприступная, холодная красавица, выдерживает свой характер... все идет обычным, предписанным природой порядком».
Для Обломовки зима — естественная часть мира, который живет без суеты и тревоги, где морозы — не угроза, а привычный фон. Гончаров олицетворяет природу, превращая холод в характерного персонажа мира героя.
Пушкин. «Метель» и «Евгений Онегин»: зима как судьба и красота
В «Метели» снег и вьюга меняют жизни героев. Пушкин превращает погоду в драматическую силу:
«В одну минуту дорогу занесло; окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой, сквозь которую летели белые хлопья снегу; небо слилося с землею».
Метель разрушает один сюжет — и создает другой, соединяя людей случайностью, похожей на чудо.
В «Евгении Онегине» зима — величественная и немного театральная:
«Вот север, тучи нагоняя,
Дохнул, завыл — и вот сама
Идет волшебница зима»
Описания зимы помогают Пушкину задавать ритм повествования и показывать жизнь дворян и крестьян, в которой зима — неизбежный и яркий сезон.
Лев Толстой. «Война и мир»: зима, которая просит праздника
У Толстого зима никогда не бывает просто временем года — она всегда что-то требует от человека. В «Войне и мире» морозные святки оказываются не столько религиозным периодом, сколько состоянием души, когда «установка на радость» появляется сама собой.
«Пришли Святки, и, кроме парадной обедни, кроме торжественных и скучных поздравлений соседей и дворовых, кроме надетых на всех новых платьев, не было ничего особенного, ознаменовывающего Святки, а в безветренном двадцатиградусном морозе, в ярком, ослепляющем солнце днем и в звездном зимнем свете ночью чувствовалась потребность какого-нибудь ознаменования этого времени».
Толстой показывает не внешний блеск праздничных дней, а внутреннее напряжение. Святки становятся поводом выбраться на бал, позволить себе быть «особенно счастливыми и веселыми».
Чехов. «Ванька»: зима как память о доме
Чехов показывает зиму глазами ребенка, тоскующего по деревне. Ванька пишет письмо деду и представляет родной пейзаж:
«Ночь темна, но видно всю деревню с ее белыми крышами... деревья, посеребренные инеем... Млечный Путь вырисовывается так ясно, как будто его перед праздником помыли и потерли снегом.»
Зима у Чехова — это не холод, а мечта о тепле и любви.
Тургенев. «Отцы и дети»: торжественная зимняя тишина
Тургенев — мастер пейзажной прозы. Его зимний эпизод — живописное полотно:
«Стояла белая зима с жестокою тишиной безоблачных морозов, плотным, скрипучим снегом, розовым инеем на деревьях, бледно-изумрудным небом, шапками дыма над трубами, клубами пара из мгновенно раскрытых дверей, свежими, словно укушенными лицами людей и хлопотливым бегом продрогших лошадок. Январский день уже приближался к концу; вечерний холод еще сильнее стискивал недвижимый воздух, и быстро гасла кровавая заря».
Зима становится символом движения времени и одновременно — внутреннего спокойствия.
Алексей Толстой. «Детство Никиты»: детская зима как чудо
Толстой показывает зиму глазами ребенка, для которого все — впервые:
«Широкий двор был весь покрыт сияющим, белым, мягким снегом... Воздух, морозный и тонкий, защипал в носу».
Зима здесь — пространство игры, свободы и счастья.
Пастернак. «Доктор Живаго»: свет через стужу
У Пастернака зима суровая, почти болезненная — и при этом полная внутреннего света:
«Была ледяная стужа... Воздух забит был серым инеем... покрытые толстым слоем льда и снега окна домов точно были замазаны мелом».
Контраст между холодом и теплом ламп и рождественских огней создаёт один из самых поэтичных образов зимы в русской литературе XX века.
Булгаков. «Белая гвардия»: метель как образ эпохи
Зима у Булгакова — не просто сезон, а метафора революции:
«Итак, был белый, мохнатый декабрь... Дом накрыло шапкой белого генерала».
Литературоведы называют «Белую гвардию» зимним или даже рождественским романом. И книга начинается с «отсвета Рождества», который «чувствовался на снежных улицах». Все основные события также происходят зимой.
В каких еще классических текстах живет зима
- Куприн, «Чудесный доктор» и «Тапер»
- Одоевский, «Мороз Иванович»
- Чехов, «Цветы запоздалые»
- Носов, «Бенгальские огни»
- Шмелев, «Лето Господне» (зимние главы)