Правила жизни выясняет, что помогло парню с саксофоном превратиться в инопланетянина.
Читать в полной версииВыставка David Bowie is в лондонском Музее Виктории и Альберта стала самой посещаемой в его истории: полтора миллиона человек со всего мира пришли, чтобы посмотреть на сценические костюмы Дэвида Боуи. В торжественной речи на открытии выставки актриса Тильда Суинтон сказала: «Пришелец стал лучшим другом для каждого из нас». Дизайнеры от Жан-Поля Готье до Дриса ван Нотена и Эди Слимана заимствуют стилистические решения, придуманные Боуи, для создания своих коллекций. До него столь сильное влияние на гардероб модников оказал, пожалуй, только основоположник дендизма Бо Браммел. Он жил на рубеже
В ранние 1960-е хозяевами английских улиц были моды и рокеры, которые периодически дрались стенка на стенку. В то время Боуи еще был Дэвидом Робертом Джонсом, длинноволосым мальчиком, который отучился в музыкалке и играл на саксофоне. Со своим саксофоном он тусовался, конечно, с модами и разными группами, для которых карьерным потолком было выступление в каком-нибудь подвальном клубе. От шпаны Боуи отличала тяга к знаниям (он всю жизнь читал запоем) и экспериментам с внешностью. Впрочем, в чтении не было никакого прока, пока в 1967 году он не познакомился с хореографом Линдси Кемпом. Если бы в жизни Дэвида не появился Кемп, он так и носил бы битловскую челку и тусовался по подвалам. В сферу интересов Линдси Кемпа попадала комедия дель арте и искусство мимов — он и сам был мимом. Начав учиться танцу у Кемпа, Боуи впервые раскрасил лицо, но на образе мима решил не останавливаться и уже через пару лет придумал свой самый известный сценический образ — Зигги Стардаста, — представ перед публикой в переливающемся голубом костюме и ярком макияже. Костюмы и макияж Зигги Стардаста и Аладдина Сейна — другого альтер эго Боуи — создали японский дизайнер-авангардист Кансай Ямамото и французский визажист Пьер Ларош, который после сотрудничества с Боуи стал стилистом Мика Джаггера.
Ларош был одним из тех, кто сформировал знакомую всем эстетику глэм-рока. Но множество стилистических нюансов Боуи придумал сам: он не только много читал, но и обожал путешествия. В поездках он подмечал картинки, чуждые англосаксонской визуальной культуре, чтобы потом составить на основе увиденного очередной фантастический образ. Творчество Боуи было своего рода «Википедией» до начала эры интернета: из его песен, концертов и клипов можно было почерпнуть знания о японском театре кабуки и оккультисте Алистере Кроули, о Ницше, группе Kraftwerk и других неочевидных культурных феноменах. Ярко-рыжий Зигги Стардаст даже для прожженной богемы 1970-х казался довольно экстравагантным. Этот выдуманный музыкантом персонаж оказал огромное влияние на девяностые и двухтысячные. К тому моменту как Боуи несколько раз сменил имидж, вырвался из британского андерграунда и стал звездой планетарного масштаба с хитом Let’s Dance, люди принялись копировать образ Зигги. Стрижка маллет — ежик на макушке и длинные волосы сзади, — вязаные легинсы и блестки на лице пошли в народ и перестали казаться чем-то вызывающим.
Дэвид Боуи установил себе правило: стал узнаваемым — меняйся. Сделав Зигги Стардаста мировым феноменом, он уничтожил его, перевоплотившись в Изможденного белого герцога — денди в костюме-тройке, который мог позволить себе публично одобрять Гитлера. Потом Боуи покончил и с этим образом, переехал жить в Берлин, а после — в Нью-Йорк, где начал записывать песни в стиле соул, наряжаться клоуном и панком. Все образы Боуи были настолько сексуальны, что, даже наряжаясь в платье, он пользовался бешеной популярностью у женщин. Если говорить о фильмографии Дэвида, его экранные образы были похожи на сценические, и вместе они соответствовали идеям, которые он транслировал в определенный период творчества. Можно сказать, вся его жизнь — Gesamtkunstwerk (универсальное произведение, включающее в себя все виды искусства. — Правила жизни). Боуи сыграл в кино инопланетянина, Понтия Пилата, Энди Уорхола и вампира. Кстати, именно в роли вампира в фильме «Голод» Тони Скотта он влюбил в себя Сьюзан Сарандон, о чем она молчала тридцать лет, лишь случайно проговорившись в интервью пару лет назад. По ее словам, роман с Боуи был настолько прекрасен, что она не хотела делиться этим и давать повод для сплетен.
Женившись на супермодели Иман, Дэвид Боуи отошел от радикальных экспериментов с внешностью. Самый знаковый наряд музыканта в 1990-х — сюртук из британского флага работы Александра Маккуина. Боуи признался, что это была единственная дизайнерская вещь, за которую он заплатил лично, потому что обожал молодого дизайнера, который на тот момент нуждался в деньгах. На выставке David Bowie is этот сюртук экспонировался на фоне увеличенной записки от Маккуина, в которой он извинялся за то, что не сшил вещь вовремя.
Стиль Дэвида Боуи — не просто набор удачных и запоминающихся образов. Он вошел в историю моды благодаря работе с огромными объемами визуальной информации и стремлению к радикальным перевоплощениям, причем не только внешним. Нам еще предстоит осознать всю мощь воздействия Боуи на внешний облик современного человека — он оставил в наследство идеи, которые не теряют актуальности в эпоху поиска гендерной идентичности. ±