Захват планет корпорациями, борьба за недра и другие прогнозы о будущем космоса от специалиста по космическому праву

Колонии на Марсе будут бороться за независимость от земных метрополий, полезные ископаемые на Луне достанутся частным корпорациям — и другие заключения специалиста по космическому праву Джоанн Ирен Габринович.
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В основе международного космического права лежит Договор о космосе, подписанный СССР, США и Великобританией в 1967 году, в разгар холодной войны. Сейчас его ратифицировали более ста государств. Я преподаю космическое право почти тридцать лет и консультировала многие страны по его вопросам, например Германию, Францию и Японию, которые ратифицировали Договор о космосе и приняли соответствующие законы намного позже, чем создали собственные космические программы. Этот документ предполагает отказ от испытания и размещения в космосе ядерного оружия и оружия массового поражения, а статья II гласит: «Космическое пространство, включая Луну и другие небесные тела, не подлежит национальному присвоению ни путем провозглашения на них суверенитета, ни путем использования или оккупации, ни любыми другими средствами».

Космический сепаратизм

В 1959 году советская станция «Луна-2» доставила на спутник Земли вымпел с гербом СССР, в 1965 году станция «Венера-3» оставила такой же вымпел на Венере, а еще через четыре года американские астронавты Нил Армстронг и Эдвин Олдрин установили на лунной поверхности флаг США. Но это были лишь символические жесты, никак не связанные с территориальными претензиями: Луна и Венера не стали частью Советского Союза или Соединенных Штатов.

В будущем, если придерживаться Договора о космосе, государства смогут лишь основывать поселения на планетах. Хотя я уверена, что юрисдикция земных государств не вечно будет действовать на других небесных телах. Вспомните историю Австралии: английские арестанты сумели сначала стать полноценной нацией, а затем получить независимость. Когда-нибудь на Луне и Марсе заработают первые миссии, потом будут основаны поселения, а через много лет работающие там специалисты приспособятся и захотят остаться.

Через пару поколений люди, родившиеся и выросшие на Марсе и Луне, начнут связывать с ними свою идентичность. А это значит, что наступит время для независимости поселений в Солнечной системе или даже в других галактиках. Возможно, после получения суверенитета они захотят образовать федерацию или вступить в союз, а может, будут действовать самостоятельно. Надеюсь, при любом варианте в них будет принята демократическая форма правления.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Орбитальное законодательство

Константин Циолковский считал, что космос должен принадлежать всему человечеству, а не только великим державам. В 1997 году я прилетела в Москву с делегацией американских ученых: мы посетили Звездный городок, космодром Байконур и дом-музей Циолковского в Калуге. Путешествуя по стране, которую еще недавно мы считали противником, я вспоминала эти слова.

Циолковский задумывался об этом в эпоху, когда почти никто не верил в саму возможность космических полетов, но в соответствии с его принципом и совершается сегодня освоение космоса. Благодаря сотрудничеству 16 стран мира появилась МКС, а жизнь на станции подчинена международному законодательству. Если космонавт совершит насильственные действия в адрес другого участника миссии, он будет судим страной, гражданином которой является. А если этого по какой-либо причине не произойдет, то по закону он должен быть передан стране, права гражданина которой нарушил.

Контакты с инопланетянами

На Земле человечество по-прежнему разделено политически, экономически и идеологически, но в космосе остается много вопросов, по которым необходимо договариваться всем вместе. Взять хотя бы контакты с внеземными формами жизни. Юристы, занимающиеся космическим правом, консультировались по этому вопросу с антропологами. Вместе мы пришли к выводу, что если человечество получит сообщение от внеземной цивилизации, то народы мира должны совместно решить, отвечать на него или нет.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Захват космоса корпорациями

Главный вызов для космического права сейчас — появление не инопланетян, а частных игроков. У всех на слуху проект Илона Маска SpaceX, который совершил важнейший прорыв в деле коммерческого освоения космоса, — его корабли на данный момент являются единственной связью США с МКС. С другой стороны, можно вспомнить недавно закрытую компанию с офисами в Торонто и Пекине, занимавшуюся продажей недвижимости на Луне. Это очевидное мошенничество, и в конце концов создателей фирмы арестовали, однако обмануть они успели несколько тысяч человек. И все-таки эти мошенники, как и энтузиасты вроде Маска, скорее исключения.

Основными частными игроками в космосе уже сейчас являются корпорации, пока прежде всего телекоммуникационные, но вскоре подтянутся и другие. В моем любимом сериале «Звездный путь» есть раса ференгов, очень жадная, занятая исключительно коммерцией. Думаю, создатели сериала таким образом хотели подготовить нас к тому, что космос — это не только наука и геополитика, это еще и заколачивание денег.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Борьба за недра

В конце мая конгресс США принял закон о допуске частных компаний к разработке полезных ископаемых в недрах астероидов. Инициировал его сам бизнес, рассчитывающий заняться добычей в космосе, в том числе компания Planetary Resources, среди инвесторов которой один из основателей Google Ларри Пейдж и режиссер Джеймс Кэмерон. В 2012 году на пресс-конференции в Сиэтле представители Planetary Resources цитировали отчет НАСА, согласно которому денежный эквивалент полезных ископаемых, расположенных в недрах пояса астероидов в Солнечной системе, может составлять более ста миллиардов долларов на каждого из шести миллиардов жителей Земли. С цифрами можно спорить, но очевидно, что корпорации хотят застолбить за собой право вести разработку недр астероидов за много десятилетий до того, как смогут приступить к ней.

Меня приглашали в конгресс дать экспертную оценку законопроекту, и я указала на целый ряд проблем. Во-первых, разработка полезных ископаемых в космосе — это одновременно вопрос торговли, технологий, экономики, политики, безопасности и дипломатии. И абсолютно неясно, какие ведомства в правительстве должны этим заниматься. Во-вторых, в американской правовой системе для этого вопроса не существует прецедента. Однажды в федеральном суде рассматривалось похожее дело: истец приписывал себе права на разработку недр астероида 433 «Эрос» — на основании того, что он якобы зарегистрировал права на него через интернет. Он требовал у НАСА компенсацию за парковку и нанесение ущерба его собственности — так он расценивал посадку зонда NEAR Shoemaker на этот астероид. К сожалению, суд не создал прецедента, отклонив иск.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Юридическая коллизия

Договор о космосе содержит спорный момент: вероятно, когда документ разрабатывали, об этом никто просто не подумал. Астероид как таковой не может быть закреплен ни за Америкой, ни за Planetary Resources, ни за кем-либо иным. Однако в договоре ничего не сказано о собственности на недра космических тел и их разработке. При этом любая страна или корпорация, которая заявит права на недра, должна быть готова к тому, что их будут оспаривать и политически, и юридически. Преамбула Договора гласит, что «исследование и использование космического пространства должны быть направлены на благо всех народов, независимо от степени их экономического или научного развития». По замыслу этот принцип должен защитить права государств, не имеющих космических программ. Но трудно поверить, что американские компании, начав разработку полезных ископаемых в Солнечной системе, станут делиться ресурсами с Ираном или Северной Кореей.

И все же как первые эмигранты в Америке видели за пределами своих поселений огромное пространство, которое невозможно было освоить в одиночку, так и мы теперь видим космическое пространство, осваивать которое нам предстоит вместе. Помню, как в 1972 году я увидела снимок Земли, сделанный миссией «Аполлон-17» с расстояния примерно 29 тысяч километров. Меня поразил вид планеты без политических границ. Эта фотография была лучшим доказательством того, что на самом деле мы едины.