Как это часто бывает с любыми мейнстримными типажами, их принято ниспровергать, чтобы потом к ним же и возвращаться, но уже под другим углом. Хулиганов, рок-звезд, плохих парней и возмутителей спокойствия тоже все сначала любили, но потом обнаружили, что этот образ предполагает и неудобства. Смотреть, как Сид Вишес классно носит косуху — нравится, а о героиновой зависимости умолчим. У Мэрилина Мэнсона круто получалось провоцировать, но вы знали, что он любитель странных сексуальных практик? Какой ужас! И это мы еще не говорим о представителях других сфер, где хулиганов околачивается не меньше.
Выживут только хулиганы: почему мы так любим плохих парней, рок-звезд и других возмутителей спокойствия
Авторы телеграм-канала и видеоподкаста «Мужчина, вы куда?» Григорий Туманов и Вячеслав Козлов уже не первый год изучают самые разнообразные мужские типажи. В этой колонке они рассуждают о том, как следует воспринимать хулигана сегодня и почему он все еще соль земли.
«Правила жизни»
На волне всеобщей тяги к осознанности хулиган обезжирился. В 2010-х общество вдруг выучило словосочетание «токсичная маскулинность» и принялось искать «нетоксичных рок-звезд». Оказалось, рок-н-ролльщики не вписываются в новую реальность: тут тебе и зависимости разного рода, и сомнительные с точки зрения этики поступки, и спорные заявления. Нет-нет, давайте-ка найдем нового героя. Пусть им будет, скажем, Гарри Стайлз. Он тоже вычурно одевается, как Дэвид Боуи, он красит ногти, что все еще кажется мейнстриму необычайной провокацией, но он хороший парень. Этичный, нетоксичный, хороший парень. И это, конечно же, хорошо, но неимоверно тоскливо.
Ключевое в любом хулиганстве — это испытание на прочность границ, норм и, кстати говоря, собственной челюсти, ведь границы могут быть растяжимы лишь до определенного момента, но потом болезненно возвращаются на место. Какие границы исследует собирательный Стайлз? Да, наверное, какие-то исследует, но просто по ведомству рок-звезд и хулиганов он не проходит. Ведь хулиганство предполагает не делать то, что от тебя ждет общество или публика, а жадно исследовать грани дозволенного. Ну, и конечно же, хулиганство ходит по тонкой грани, где легко из плохого, но обаятельного парня превратиться в школьного дурака. Ну, знаете, вчера был подростком Савенко — провокативным дерзким варваром, а сегодня выяснилось, что ты Канье Уэст — малообразованный дурак, считающий, что постить свастику в соцсе- ти «Икс» — это провокация, в то время как ты не рискуешь ничем. Это как обмочить прилюдно штаны и считать, что люди отбегают от тебя из-за своего конформизма, в то время как ты просто плохо пахнешь.
На самом деле хулиган — всегда проигравший. Потому что не следует конъюнктуре, а ищет болезненные и слабые точки. Хулиган, как Летов, будет за осажденных в Белом доме, когда ясно, кто выйдет победителем. Хулиган, как Мисима, будет сам осажден, чтобы красиво уйти. Хулиган, как Александр Маккуин, будет подвергаться атакам и критике за оскорбительные для общества художественные образы. Хулиган — всегда в осаде, но тем он и ценен.
Хулиганов и рок-звезд (что, в общем, одно и то же, если мы о настоящих) принято романтизировать и идеализировать. Так же ведь и бывает: сначала он бесит, потом обретает поклонников, его образ цементируется и становится плоским. Затем хулигану достаточно продолжить существовать, чтобы общество внезапно выяснило, что он — спорная фигура. Возьмите того же Эдуарда Лимонова, великого злобного старика, чьи идеи еще в 2014-м стали мейнстримом, хотя сам он был маргиналом. И как много открытий для себя делали якобы ценители его творчества: «Ах, да он фашист!» Никто, собственно, и не обещал вам, что хулиган и рок-звезда будут комфортными, с чего вы вообще это взяли? Впрочем, отчасти это объяснимо — медиа склонны разбивать кого угодно по типажам, сегодня in, завтра — out. Раньше любили Мистера Бига, завтра болеем за Эйдона в «Сексе в большом городе», сегодня в моде парни-лабрадоры, а вот на той неделе парни-грызуны, что бы это ни значило. Насне волнует, что сопутствует хулиганству помимо крутой куртки и зубочистки в углу рта, а затем крутая куртка и зубочистка подменяют собой истинную суть хулиганства. «7 способов одеться как Дэвид Боуи», «5 пальто, которые позволят почувствовать себя Лимоновым в Париже». И неважно, что каблуки Боуи появились в те годы, когда такое было просто возмутительным, а из своей шинели Лимонов объяснял шокированной французской прессе, что недолго старушке Европе осталось — красно-коричневые варвары скоро за вами придут.
Мы забываем, что большинство хулиганов трагичны. Причем по-разному. Кто-то оставляет этот путь вынужденно, растворяясь в своей борьбе с границами, у кого-то просто кончается бензин, и он превращается в лучшем случае в Сергея Шнурова образца 2020-х. Однако это же самое в хулиганах и важное — их не надо идеализировать, их не следует возводить в примеры, но их стоит воспринимать во всей многосложности. Они, как это часто бывает, талантливые, заметные, но довольно неприятные люди, у них масса пороков, и с ними уж точно не стоит подолгу находиться рядом — облучат насмерть, уж сколько упало в эту бездну.
В годы стабильности велик был соблазн отказаться от всего этого, оставив только поверхностное: боа, как у Боуи, кожан, как у Вишеса, и шинель, как у Лимонова, но быть при этом против всего плохого и не щупать никаких границ, только если границы трижды не дали соответствующее письменное согласие. В годы, когда все катится черт знает куда и границы переписываются у нас на глазах, хулиганы снова кажутся нужными. Потому что сложнее всего в эпоху потрясений тем, кого зовут «сыном маминой подруги» — людям, которые делали то, что от них ждут, старались и получали отдачу. В моменты, когда мироздание (которому, напомним, на нас совершенно наплевать) дает им мощную оплеуху, они остаются в ступоре: «Почему со мной, ведь я все делал правильно?» — «Нипочему, дружок!» Хулиган же изначально настроен на проигрыш, он не делает то, что делает, ради одобрения или с расчетом на немедленный успех, он так живет. Он и начинает с позиции андердога во всех смыслах, и потому за хулиганом — будущее. Когда завтра отменят очередной модный типаж, когда нормы общества и государств снова переиграются, сыны маминой подруги, комсомольцы и активисты останутся не у дел, но изначально проигравшие хулиганы, возможно, ненадолго совпадут с генеральной линией. Чтобы потом ее же перечеркнуть. Потому что выживут только хулиганы.