Kion и «Немцы»: почему стриминг-революция в России забуксовала — на примере сложного политического сериала для взрослых с матом и сексом

Главный герой этого сериала — лицемер-правдоруб, поэтому и рецензию на «Немцев» хочется начать со срыва покровов с голого короля. Само появление на свет этого проекта обусловлено престранным стечением обстоятельств, это экономическая аномалия. Все дело в том, что держатели больших капиталов выкатывают свою самую крупнокалиберную артиллерию ради того, чтобы отхватить побольше долю на ширящемся рынке онлайн-кинотеатров. Яндекс купил себе «Кинопоиск» и превратил в стриминговый сервис. У Сбера — Okko. Теперь своего странного кандидата на третье место по рынку выкатил, внезапно, МТС. Сотовый оператор пригласил бывшего директора Муз-ТВ и ТНТ, значительного телевизионщика из 90-х Игоря Мишина. Тот попытался произвести некоторое количество эксклюзивных сериалов, «Немцы» — самый небесстыдный из них. По сути, на этот проект хотят завлечь первых зрителей, которые, надеются наймиты МТС, породят сарафан — то есть на самом релизе этого проекта никто не собирался заработать, он априори выходит на узкую базу и ни на что не претендует. Впрочем, даже на этой аудитории сериал явно не работает: у KION есть внутренний пользовательский рейтинг, и там у «Немцев» 5,6/10.

Словом, рынок заливают деньгами доверху. Сервисы производят так много контента, что ужас берет. Контент — слово некрасивое, не очень настоящему кинематографу подходящее, но большую часть того, что сейчас снимают, действительно иначе как контентом не назовешь — бесформенная видеомасса без роду, без племени, без задумки, без смысла.

Так вот, «Немцы», несмотря ни на что, — не такие. Это сериал откуда-то из приграничной стилевой и смысловой зоны, отчаянно несовершенный, но вроде бы ни на что иное не похожий. Перед нами серьезная отповедь сегодняшней российской вертикали власти — на это намекает сценарная структура, позаимствованная из одноименного романа Александра Терехова, крайне вольно адаптированного для экрана (но об этих самых вольностях позже), — у многих героев, включая главного, немецкие фамилии, и это даже не значит, что действие происходит где-то в Поволжье, ведь там в XX веке образовалась многочисленная немецкоговорящая народность. Нехорошо так сейчас писать про Навального и его штаб, но если бы они, к примеру, искали приложение своих творческих сил в игровом кино и прибегли к иносказательности, которая им обычно недоступна (и это нормально, у них были другие цели и задачи, исключительно политические), то, может, и написали бы такой сценарий, как «Немцы». Все эти «немцы» понимаются в посконном значении этого слова — так издревле в России называли любых чужаков, национальность их неважна. По сценарному совпадению все эти герои принадлежат ко властной верхушке города — и Эбергард тоже туда включается в начале сюжета. Авторы сериала неиронично намекают, что Россия будто захвачена и управляется чужими, врагами, оккупантами — и страна сдалась эксплуатантам без боя. Это, что и говорить, смелое заявление.

Самым мощным из насквозь коррумпированных и бессовестных персонажей, правящих городом, оказывается именно Антон Эбергард, поразительно деловитый, со своим шлейфом и прошлым, вроде бы временно покорившийся судьбе. У него за плечами развод, перед глазами все время маячит стремительно взрослеющая дочь Эрна (Анна Завтур), бывшая жена, новая девушка Ульрика (Дарья Урсуляк), а еще ипотека и нежданная безработица — предельно узнаваемый герой русских широт, кто из нас не таков. Вообще у актера Евгения Коряковского реально уникальное лицо и устойчивый образ. Отчаянно негероической внешности, поэтому судьба Вани Янковского ему уготована не была. Но и до пошлой эксцентрики Бурунова — это лучший из возможных исходов для характерного артиста в России — Евгений не опускается. Пусть его снимают во всякой белиберде от андреасяновской «Мафии» до комедии «Напарник» с Александром Петровым в теле компьютерного младенца, (а еще до этого его годами звали почти только в сериалы из красной зоны рейтингов «Кинопоиска»). Все равно Коряковский остается идеально выдержан в своем образе Мефистофеля средней полосы. Трудно его персонажам довериться, нетривиально сопереживать, но и ненавидеть не получается. Что-то похожее по смыслу и исполнению Коряковский играл в сериале «Секта», странном и завораживающем проекте, тоже о жизни хтонической русской провинции, который был никем не замечен, несмотря на Ходченкову в главной роли, и втихаря утоплен на дне каталога онлайн-кинотеатра Premier — это к вопросу о российском кризисе киноперепроизводства.

Так вот, этот самый полпред дьявола на заснеженной русской земле, персонаж будто бы откуда-то из Гёте, Эбергард все плетет и плетет бесконечные интриги в огромном количестве. Он свой среди чужих, чужой среди своих, тру-«решала». Обстоятельства всегда сильнее его, но он, предварительно прооравшись матом и побив стену кулаками, встает и снова идет разговаривать с троллями и гремлинами, придумывает новые смысловые схемы, короче, занимается настоящей российской политикой, какая уж она есть. Такой жанр для нас нетипичен, но все же иностранные референсы типа «Карточного домика» для такого не совсем подходят — в том загубленном сюжете у них случается сбой отлаженной системы, на пост избирается окольными путями неблагонамеренный президент США. В «Немцах» все ровно наоборот — в стан злодеев проникает настоящий живой человек, который постепенно мутирует под окружение — во всяком случае, так кажется вплоть до последней серии.

Впрочем, у вас не найдется времени задуматься о том, что происходит, аж целых десять часов. В чем автору «Немцев» Стасу Иванову, который здесь выступил единоличным режиссером и сценаристом, не откажешь, так это в умении насытить хронометраж бесконечным действием. Вы не дождетесь большого экшна, все же обстоятельства времени и места к тому не располагают — так, кому-то иногда ударят в лицо кулаком, или местные силовики побьют Эбергарда дубинками по ногам, чтоб знал, с кем связался. Речь не об этом, скорее о концентрации сюжетных изменений — она необычайно высока, каждый диалог здесь оказывается неслучайным. Но это, как ни странно, не комплимент сериалу. И чтобы понять, почему, нужно узнать, как проект вообще появился на свет.

«Немцы» изначально производились для НТВ; компания «Всемирные Русские Студии», которая произвела на свет этот сериал, обычно делает куда менее высокодуховные вещи — в их каталоге обнаруживается больше сотни проектов в жанре телезалипухи, оцените названия: «Маросейка, 12: Мокрое дело», «Кобра: Антитеррор» или «Реальные кабаны». Это значит, что и НТВ пытается каким-то образом конкурировать с нарастающим доминированием онлайн-кинотеатров в области взрослого, серьезного кино.

Телевизионное происхождение выражается в «Немцах» всюду. Если бы до этого проекта, обреченного на непопулярность одной своей тематикой, добрались бы самопровозглашенные «зумеры» и прочие воинствующие молодящиеся, они бы описали свои ощущения одним простым словом — кринж. Кринж пустил свои глубокие метастазы во все области российской жизни, и «Немцы», которые стараются, умеренно драматизируя, фиксировать эту самую жизнь во всех подробностях, не избежали этого. Прежде всего это выражается в тексте — почему-то эта напасть не минует никакие фильмы и сериалы, к которым имеет отношение, пусть даже косвенное, писатель Александр Терехов, признанный автор, лауреат литературных премий. Точно так же за излишние словеса в речи героев ругали фильмы «Матильда» и «Дылда» по его сценариям («Дылду» вообще ругали мало, но все же всякий чувствительный к слову зритель дернется, когда героиня на экране будет кричать: «Я напрасная! Я пустая внутри!»). Адаптационный кринж заметен здесь всюду — люди так все же не разговаривают в жизни, и ничто не намекает нам, будто это не зарисовка из действительности, а такая эстетская притча — напротив, все тут гиперреалистично.

В частности, здесь очень много мата и секса — так, видимо, выражается смелость авторов, которым не нужно более подчиняться телевизионной цензуре. Закупщики KION решили по полной использовать возможности, которые им дает серая правовая зона в онлайне. Эбергард и прочие затейливо матерятся на фоне унылых обшарпанных интерьеров (родовая черта российского ТВ — скупость декораций), а его дочь, которую для сценария сериала превратили из ребенка в бунтующую тинейджерку, регулярно и деловито обнажается и занимается запретным сексом с окружающими (в том числе с персонажем-сверстником-онанистом Дениса Власенко — видимо, актеру из «Хэппи-энда» теперь никак от этого амплуа не избавиться). Не хочется судить об этом с ханжеских позиций — вряд ли кто-то расстроится от хорошей эротики и крепкого словца. В голову приходит идеальный фильм-аргумент, который все объясняет, но его, к сожалению, еще непонятно когда можно будет посмотреть, — «ДАУ. Саша Валера». Там оба героя, харьковские бомжи, которые в обстоятельствах титанического метафильма Ильи Хржановского играли дворников на территории закрытого физического советского института, буквально разговаривали матом, прерываясь только на то, чтобы набрать воздуха в грудь. Но там это смотрелось совершенно уместно — это был чистейший русский язык, тот, который живет на улицах и в комнатах общежитий. Неподцензурщина же в «Немцах» выглядит как несмелая попытка подростка выматериться за гаражами между первой и второй в жизни сигаретой. В потугах снять, как у взрослых ребят, Стас Иванов отчаянно чрезмерничает, суетится, оставляет из романа слишком много, пусть и немало также переосмысляя. Тут очень много событий, и от этого физически устаешь уже к пятому часу хронометража, а тут их десять! Кажется, что патетику о России нужно снимать размереннее, с усиленной рефлексией и большим количеством объятий с березками — это в нашей поэтической традиции (а не в немецкой). И это обстоятельство для «Немцев» оказывается отчасти губительным — сериал все же не полный метр, там нужно увлекать, заводить зрителя в некий смысловой неутомительный поток. И катарсический финал со сценой смертельного самосуда, похожий на тот, что был только что в румынском фильме-победителе Берлинале-2021 «Неудачный трах, или Полоумное порно», лишь подтверждает вышесказанное — подобное непредставимо в реальности.

И в этом смысле «Немцы», казалось бы, нетривиальный, уж точно не самый плохой на свете, во всяком случае, дискуссионный сериал — это острый симптом болезни всей российской стриминговой революции. Если продолжить и распространить смелую метафору Терехова и Иванова, то можно сказать, и кино у нас в России снимают «немцы» — люди, чужеродные реальности, стоящие над ней, управляющие большими капиталами, причем, кажется, вовсе не в интересах потенциального потребителя. Этот сериал, по сути, линчует сам себя, эксплуатирует множество чужих ноу-хау и находок — самостийность артиста Коряковского, визуальную и литературную насыщенность нашего превратного бытия — но больше всего говорит о самом себе и собственных заказчиках, чем о нас с вами.