Из того, что было: как художники работают с овощами, газоном и другими непривычными материалами
Из того, что было:
как художники работают с овощами, газоном и другими непривычными материалами
текст Марина Анциперова /
вёрстка Зарина Ярхамова /
Если с хранением живописи или рисунков интуитивно все понятно, то как правильно выставить дома керамику, скульптуру из эпоксидной смолы, работы с деталями из бетона или газона, для коллекционера может показаться весьма сложным решением. Мы поговорили с шестью участниками ярмарки молодого искусства blazar, создающими инсталляции, фотоскульптуры и даже работающими с дегидрированными фруктами, чтобы узнать, хотят ли они изменить мир и какие советы могут дать начинающим коллекционерам.
материал: фруктовые и овощные ткани
Хочет ли изменить мир: старается, чтобы жизнь после нее была чуточку лучше, чем она была в тот момент, когда художница родилась
Кроме занятий искусством, художница из Мурманска много внимания уделяет своему благотворительному детскому проекту «Овсянка Черити», в котором вместе с помощниками шьет игрушки по рисункам детей из детских домов, затем возвращает их игрушки вместе с их рисунками. Проект ART YAGODA — нижнее белье из овощных и фруктовых тканей — появился в 2020 году, когда Алина во время карантина переехала на полгода в домик в лесу, где не было связи. И природа оказала на нее мощное энергетическое воздействие. Алина уверена, что человек неотделим от природы: «Много лет назад прочитала в книге об иммунологии растений, что, с точки зрения биохимика, амеба, орхидея и человек почти не отличаются. С тех пор неизменно верю, то все мы орхидеи».
Меня интересуют исключительно природные материалы. Самое сложное в работе именно над проектом ART YAGODA — это процесс дегидратации (сушки). Чтобы высушить тонко нарезанные на слайсере овощи и фрукты, мне нужно каждые три часа менять материалы, которые впитывают влагу от продуктов. Но сложность не в этом, так как контакт с продуктами очень приятный. Трудность в другом: менять материалы нужно также и ночью. Я ставлю будильник на четыре часа утра и начинаю работу. Если проспала, начинается процесс гниения, все нужно выбрасывать и начинать заново. Из фаворитов — груша и баклажан. С ними очень легко работать. Самые сложные в работе редис и огурец. Они очень нежные и легко рвутся.
Алина Андрейчишена. Баклажановый лифчик, 2021.
Алина Андрейчишена. Баклажановые трусы, 2021.
Алина Андрейчишена. Грушевые чулки, 2021.
Кажется почти невозможным выбрать одну песню, один фильм или одного любимого художника. Поэтому назову первых трех, которые всплыли в моей голове в разделе «важные». Первым сразу вспомнила американского живописца XX века Эндрю Уайета. Он изображал провинциальный быт, который мне очень близок и дорог. Его мир на картинах будто мертвый, но очень пронзительный. Люди у него не улыбаются, а вещи не бывают ни новыми, ни интересными, ни полными: если ведро, то пустое; если дом, то покосился; если поле, то бесплодное. Больше всего люблю «Ветер с моря», «Весна пришла». Дальше назову Грэма Дина — это современный английский художник-живописец, который работает с изображениями человеческого тела, рисует суперокисляющиеся кристаллизующиеся образы, под которыми скрываются сложные массивы чувств и эмоций. И Тобиас Бредфорд. Это совсем молодой художник из Швеции. Его деятельность — это изучение концепций машиностроения, робототехники, иллюзионизма и кукольного искусства. Каждый из его объектов повторяет одно и то же действие из бытовой жизни человека. Подобно тому как слово может стать абсурдным, если его повторять неоднократно, действие или момент, застрявшие в петле, могут раскрыть некоторые странности повседневной жизни.
Что я буду делать дальше? Мой следующий проект называется «Я вижу тебя насквозь». Это прозрачные картины с образами человеческого тела из продуктов сельского хозяйства. На них будет непосредственно анатомическое заполнение человека архитектурой природы, то есть тем, из чего изначально был создан человек. Когда человек находится в окружении природы, происходит мощное энергетическое воздействие — от заполнения эмоциональных ячеек нашей памяти до полной перестройки нашей личности. Это будут картины людей, где кожа наращена из капусты, редиса, киви, баклажана, овса, ржи и так далее. Важно, что сами работы станут прозрачными и зритель будет иметь возможность «видеть человека насквозь». Обычно это выражение используется в отрицательной коннотации, но не в этом случае. Посмотрев сквозь человека на будущих картинах, зритель сможет видеть только чистоту и красоту природы, то есть самих себя в момент лучшей интерпретации нашей личности. Мой проект продемонстрирует различными способами тот факт, что, с точки зрения биохимика, амеба, орхидея и человек почти не отличаются. Поэтому все мы орхидеи. Покажет всю чистоту и глубину анатомического заполнения человека архитектурой природы. Расскажет о том, как прекрасен и эмоционально грамотен человек в грушевых панталонах.
Алина Андрейчишена. Трусы из киви и груши с богомолом, 2021.
материал: дерево, гипс, текстиль, карандаш на бумаге, аэрозольная краска на картоне
Хочет ли изменить мир: считает, что,
к сожалению, ее сфера не подходит для этого
Участница петербургского кураторского объединения «Ц», также известного как «Циклон», занимается искусством совсем недолго — всего два года, а до того работала продавцом-консультантом. В основе всех ее работ лежат фотографии, и проект на blazar не исключение: главная тема проекта — брошенный дом как результат той или иной катастрофы. «И пока время движется исключительно вперед по строгой горизонтали, дома будут разрушаться. А свой дом рано или поздно превратится в символ или памятник, и мы будем знать и любить не свой дом, а воспоминание о нем».
Два основных интереса в моей жизни сейчас — политика (по понятным причинам) и наука, в основном психология человека, философия, антропология и социология. В идеале я стараюсь найти какую-нибудь мысль на стыке нескольких плоскостей и начать ее разрабатывать. Но иногда бывает сложно: если найденная мысль уже самодостаточна, то и добавлять к ней что-то в виде материального произведения искусства не имеет смысла, так как это произведение может превратить цельную, четкую мысль в простое мнение. И обычно вот в этой точке и начинается моя настоящая работа над проектом.
Кристина Башкова. Без названия, 2022. Из проекта «мы живем в очень хорошем месте, тебе стоит навестить нас»
Мой любимый художник — Клаус Петер Бремер, он совместил абстрактное искусство, политику и статистику. А также Артем Филатов, потому что организовал нижегородскую студию «Тихая», проект «Сад им.» и многое другое. И Энди Уорхол: он написал книгу «Философия Энди Уорхола».
Мне кажется, искусству в доме не нужны особые условия содержания. На ярмарке blazar есть произведения, которые можно использовать весьма утилитарно (шкатулки, кресло). А если вам нравится керамика, то вам повезло вдвойне. Это отличный декор для дома. В общем, все может быть демократично. Вешайте и ставьте там, где на это будет удобно смотреть.
Кристина Башкова. Без названия, 2022. Из проекта «мы живем в очень хорошем месте, тебе стоит навестить нас»
Кристина Башкова. Без названия, 2022. Из проекта «мы живем в очень хорошем месте, тебе стоит навестить нас»
кто: Торнике Бенделиани
материал: бумага, акварель, дерево, бетон
Хочет ли изменить мир: нет
Главное, что интересует московского молодого художника-самоучку, — универсальность цвета: «Если взглянуть на синеву неба, ощущение синевы не будет принадлежать только тебе, другие поймут его и без указания на небо рукой». Поэтому у картин нет названий, знакомые силуэты приобретают новые смыслы, мир искажается, а мазок и цвет не связаны с сюжетом. Такой живописный подход автор называет способом бороться с «буднями реальности», чем и занимается последние шесть лет.
Не могу сказать, что какие-либо материалы вдохновляют меня в прямом смысле этого слова. Я работаю с акварелью и бумагой с плотностью 80 грамм (обычная офисная). Попробовав различные материалы, остановился именно на них. То, как они взаимодействуют между собой, конечно, быстрее всего погружает меня в процесс. В ближайшее время планирую свою первую инсталляцию. Пока еще нет точного понимания, как это будет выглядеть, но определенное видение уже сложилось. Единственно, что больше всего волнует сейчас, — это оригинальность формы.
Торнике Бенделиани. Без названия, 2021.
Торнике Бенделиани. Без названия, 2021.
Торнике Бенделиани. Без названия, 2021.
Конкретно одного любимого художника выделить невозможно. Но трое сразу пришли в голову. Олег Васильев — меня поражает, как существует свет в его пространствах. Каждая работа Олега Целкова тоже вызывает интерес: с помощью одного и того же образа в разных картинах у меня рождаются абсолютно разные ассоциации. При этом он работает так пестро и прямо в лоб, что на уровне восприятия кажется, будто бы в тебя летит здоровенный булыжник, от которого ты точно не сможешь увернутся. Но после этого удара перед картиной можно долго осмыслять, что же все-таки произошло. Но так и не прийти ни к какому ответу. И наконец, третий важный для меня художник — Хаим Сутин. Его натюрморты и то, что он изображает, кажется полностью вывернутым наизнанку. Но при этом создается впечатление, что именно это и есть реальность, что так и должно все выглядеть в повседневной жизни. Если меня спросят, что для меня экспрессионизм, то я отвечу: это Хаим Сутин.
Как хранить работу, выполненную в необычном медиа? Самое важное лично для меня, чтобы под работы было выделено отдельное пространство. Мне не очень нравится, когда работы взаимодействуют с близко с интерьером, это сильно стирает их восприятие. Хотя, конечно, бывает, что и интерьер и работы существуют достаточно гармонично, но все же я склоняюсь к первому варианту. Понимаю, что сложно иногда использовать тот или иной арт-объект в интерьере, но на то это и искусство и каждый коллекционер сам решает, основываясь на своих ощущениях.
материал: эпоксидная смола, пластик, керамика
Хочется ли изменить мир: безусловно, хочется
Елизавета Беркутова родилась в военном закрытом городе — Североморске Мурманской области. Неудивительно, что главные темы ее работ — борьба за свободу, справедливость и счастье, идеальное общество и государство. Эти новые реальности удачно находят воплощение в новых медиа — от 3D и NFT до инсталляций, масок для Instagram и дополненной реальности. Проект на blazar — как раз слепок разных альтернативных вселенных: в одной из них есть гармония и мир, в другой все это отсутствует, а в третьей — детской и невинной — попросту не имеет значения.
Каждый материал уникален и интересен, когда работаешь с ним для определенного проекта, без которого не видишь существования той или иной работы. Мне всегда интересно находить что-то новое и работать с очень разными материалами, экспериментировать. Самое сложное — помнить, что в работе с материалами надо следовать инструкциям, иначе велика вероятность брака, а так ведь иногда хочется не придерживаться правил. А коллекционеру, как мне кажется, нужно просто быть открытым ко всему новому. Для любого необычного объекта всегда найдется свое место и свой дом. В конце концов можно обратиться за помощью к арт-консультанту с конкретным запросом, и если есть сомнения, то всегда можно попросить привезти работы и примерить их в свой интерьер. А можно вообще приобрести флешку с видеоартом, тут вопрос хранения уже совсем иной. Главное, просто начать и не бояться экспериментов.
Елизавета Беркутова. Момент. Казбек, 2022.
Елизавета Беркутова. Sword 01 (нет), Sword 04 (нет), Sword 06 (есть), 2022.
Елизавета Беркутова. i 06 (есть), 2022.
«В мире существует огромное множество интересных художников и художниц, выделять кого-то в большей степени мне бы не очень хотелось. Кроме того, всегда открываются новые имена, за которыми хочется наблюдать. Но я все же перечислю некоторых: John Yuyi, Avery Singer, Filip Custic, Sun Yuan & Peng Yu, Carlota Guerrero, Fiona Banner, Rebecca Horn, Катя Любавская, Данини, Владимир Абих, Егор Крафт. Есть в них что-то волшебное.
Что я буду делать дальше? Я не умею работать над одним проектом, так что всегда веду сразу несколько. Недавно отливала торс, ранее я уже проделывала подобный путь, однако хочется сделать более совершенную форму для объекта. Еще занимаюсь монтажом видеоарта, потихоньку делаю носимое искусство и разрабатываю новые концепции».
материал: найденные объекты, фотография, видео
Хочет ли изменить мир: да
Ира Брана называет себя визуальной художницей: ее каждая работа имеет в основе фотографию, а дальше может принимать разные формы — от скульптуры до видеоарта. Повседневность — стержневая тема ее работы на blazar: вещи вокруг нас, будь то туфля или килограмм гречки, не сохраняют тишину и способны к диалогу на сложные темы. «Однажды попробовав с помощью туфли, камней, столовых приборов и садовых цветов поразмышлять о времени, чувственном опыте и телесности — уже не остановиться». А еще часть работ содержит в себе бумажные фрагменты лица и тела художницы, чтобы сократить дистанцию со зрителем и он смог примерить ее переживания на себя. Ира Брана родилась в Омске, но сейчас живет и работает в Санкт-Петербурге.
Меня вдохновляют повседневные вещи, любимые, памятные, мимолетные одноразовые. Все, что использую в работах, легко найти в быту, что-то я создаю или видоизменяю специально для иллюстрации и фиксации ощущений, состояний, воспоминаний. Также я работаю с бумагой, печатаю фрагменты своего лица и тела, делаю коллажи и фотоскульптуры. Бумага — хрупкий материал, но случайный надрыв или вмятина нередко лишь усиливают эффект. В моих работах встречается съедобное и несъедобное, личное и безличное, утилитарное и декоративное, и я с любопытством наблюдаю, как их синтез рождает новые смыслы. Сейчас пробую ближе подступиться к работе с текстилем, продумываю серию, посвященную жизни с сахарным диабетом. Доделываю проект о контакте поколений, здесь мне помогает муж, так как создание базового материала требует знаний в машинлернинге.
Ира Брана. Помнить, 2020.
Ира Брана. Let's play, 2020.
Ира Брана. Туфелька, 2020.
У многих авторов я люблю отдельные работы. В последнее время много смотрю Кристиана Болтански и Аннет Мессаже, восхищает то, как они работают с памятью и архивами. Недавно открыла для себя Дэвида Хокни именно как фотографа с его кропотливой фрагментарностью. Самое крутое — видеть, как автор не боится меняться, экспериментировать на протяжении своей жизни и карьеры, не переставая удивлять и себя, и зрителя, не застаиваясь в одной теме или медиуме.
В 14 лет, взахлеб смотря мультсериал Сейлор Мун, я хотела изменить мир. В 30 понимаю, что в реальности невозможно сделать это в одиночку, но, если говорить об искусстве, оно действительно помогает начать с себя, расширить знание о мире, служит инструментом, способным создать импульс к переменам, вызвать общественный интерес или резонанс, засеять правильное семя, которое вполне может дать плоды перемен на разных уровнях: внутреннем, индивидуальном, внешне-социальном. Вспоминая пример фотографа Себастьяна Салгаду, веришь в лучшее.
Ира Брана. 1 — Земное. 2 — Прилив, 2020.
Какой совет могу дать коллекционерам? Я сама частично храню объекты из бумаги и дерева на полке над столом, часть из них припрятана. Не обязательно делать тотальную развеску и расстановку всего, что есть, можно устраивать сезонную смену домашней экспозиции, можно по настроению или готовясь к визиту особенного гостя. Объемные работы могут быть постоянной деталью интерьера, небольшие работы можно рассредоточить по дому или же выделить одну стену, миксуя жанры и формы. Как собрать коллекцию? Главное, сделать первый шаг, разрешить себе просто взять и приобрести первую работу у понравившегося художника, например, на локальной ярмарке, а дальше уже остановиться будет сложно.
материал: хомутовые строительные леса, баннерная ткань, экосольвентная печать, бумага, цифровая печать, фанера, зеркальный полистирол, искусственный газон
Хочет ли изменить мир: нет, хочет создавать свой и транслировать зрителю
Главный герой работ художницы из Хабаровска — инфошум, который стирает события и творит вокруг нас иллюзорную реальность с бесконечным числом интерпретаций одного и того же события. Этот иллюзорный мир Ксения показывает через жизнь современного горожанина, которая оказывается похожа на компьютерную игру (и очень точно — она училась в НИУ ВШЭ на иллюстратора) — очень похожую на то, что происходит в действительности. А еще художница в своих проектах ставит вопрос о том, может ли человек жить в полностью цифровой реальности.
Меня вдохновляет соединение нескольких материалов в одной работе — например, баннерной ткани и акриловых красок, строительных лесов и текстиля, бетонных блоков и зеркальных поверхностей. На мой взгляд, самое трудное — подобрать сами материалы так, чтобы они помогли наиболее верно выразить идею. А сработаться можно с чем угодно.
Одного любимого художника назвать не могу — правильнее будет выделить проекты разных авторов, которые повлияли на меня. Например, мокьюментари Аделя Абидина «Майкл», проект-реконструкцию Майкла Блама «Посвящение Сафийе Бехар» или видео AES+F «Кто хочет жить вечно». Эти работы объединяет то, что они стирают границы между вымыслом и реальностью. Они-то и вдохновили меня на создание инсталляции о симулятивной природе реальности.
Ксения Анненко. Место сбоя, 2022.
Сейчас в коллаборации с моей подругой-художницей Аней Знаменской я работаю над созданием site-specific инсталляции в пространстве Kabine. Также в ближайшее время планирую сделать серию живописных работ, где продолжу исследование симуляций в действительности.
Ксения Анненко. Место сбоя, 2022.
Что я могу посоветовать коллекционерам? Мне кажется, любое место, где живет человек, слишком специфично для того, чтобы просто экспонировать в нем что-либо, — соседями предметам быта становятся предметы искусства. Пространство дома самоценно и при этом изменчиво, так что произведения могут не только интегрироваться в интерьер, но и становиться интерьерообразующими. По-моему, классно делать ставку на необычные медиа и воспринимать свой дом именно как тотальную инсталляцию, где объединяются скульптуры, принты, живописные работы и диджитал-проекты.