Любовь и Голубева: краткий гид по фильмографии Леоса Каракса
Наряду с молодыми режиссерами Жан-Жаком Бенексом и Люком Бессоном Леос Каракс – как представитель cinema du look – стал известен широкой публике в середине 1980-х. Фильмы этого направления характеризовали зрелищность и динамика сюжета, присущие эстетике барокко. Эти трое предпочитали стиль содержанию, а зрелищность – повествованию.
В картинах cinema du look отсутствовала политизирован-ность, характерная для первой новой волны, олицетворяемой Годаром, Трюффо, Ромером и другими неравнодушными фран-цузами, – напротив, им была свойственна темная лиричность с подражанием нуару и несколько абстрактными сеттингами.
Леосу Караксу всегда были близки мистификации. Алекс Кристоф Дюпон, уроженец Сюрена, пригорода Парижа, родился в семье француза и американки среднего достатка. Выбранный им псевдоним Леос Каракс – анаграмма, составленная из слов Алекс и «Оскар», – соединяет настоящее имя режиссера и главный символ фабрики грез. В шестнадцать лет Каракс бросил школу и переселился в Париж, где посе-щал Французскую синематеку и слушал лекции известных киноведов, в частности легендарного синефила Сержа Данея.
Каракс прогремел на европейских фестивалях с первыми своими картинами – авангардной Boy Meets Girl и первобыт-но-неистовой «Дурной кровью», а «Любовники с Нового моста», экстатическая поэма о любви парижских клошаров, бюджет которой составил огромную для авторского кинематографа начала 1990-х сумму в 28 миллионов долларов, принесла ему культовый статус. Караксу тогда было чуть больше тридца-ти. И в этот момент в его творчестве началась черная полоса.
Из контекста становится очевидно, что художник слишком разошелся со своим временем. 1990-е были не лучшим периодом для авторского кино. Зритель хотел постановочной мощи, плотской жестокости, в тренде была борьба с консьюмеризмом в ее голливудском понимании – с помощью кула- ков и больших пушек. Утонченное самокопание никого не интересовало. Несмотря на это Каракс снял фильм «Пола X» – о богемном юноше Пьере, который хочет стать писателем, но, встретив таинственную бродяжку в лесу, сбегает вместе с ней в Париж, чтобы познать темные стороны человеческой натуры.
1999-й, когда в прокат вышла «Пола X», вообще называют самым удачным периодом в истории кинематографа – он по- дарил нам «Красоту по-американски» Мендеса, «Экзистенцию» Кроненберга, «Бойцовский клуб» Финчера и «Матрицу» Вачовски. На этом великолепном фоне «Пола X» казалась сухой, ли- шенной динамики и попросту скучной. Реальный конфликт на экране отсутствовал, а вместо него зрителю предлагалось страдать, чтобы прочувствовать полноту жизни.
Меньше всего людям на рубеже миллениума хотелось страдать, и фильм Каракса провалился в прокате, разочаровав и зрителей, и кинокритиков, и, как следствие, самого Каракса. «Иногда мне кажется, что я делаю фильмы для уже исчезнувших людей. Может быть, они где-то и сохранились, всего несколь- ко человек, но я их не встречаю, – сетовал Леос Каракс после премьеры и добавлял: – Каждый мой фильм во Франции – это провал, а "Пола Х" – самый большой провал».
Что оказалось действительно неприятным, в этом фильме Каракс сделал ставку на свою гражданскую жену и музу Катери- ну Голубеву, российскую актрису авторского кинематографа, которую он впервые увидел на Берлинском фестивале в картине литовца Шарунаса Бартаса «Три дня» и сразу беззаветно полюбил. В середине 1990-х после расставания с Бартасом Голубева скиталась по богемным сквотам Парижа, и Каракс ее приютил. Но не только приютил, а задумал снять с ней великую картину о любви и классовых стереотипах, захвативших общество, – и заодно показать всем, на что способна Голубева как актриса, которую до этого ни один режиссер, по большо- му счету, не смог раскрыть на экране.
Ради этого Каракс поставил на паузу сотрудничество со сво- им главным актером Лаваном и даже расстался с многолетней пассией Жюльет Бинош. Невиданная доселе сказочная любовь, которую он чувствовал к Голубевой как к музе, должна была вы- вести его фильмы на новые высоты – так, как это произошло у Феллини с Джульеттой Мазина или у Годара с Анной Кариной. Но в этот раз не получилось.
После показа «Полы X» в Киеве в 2000 году Каракс говорил, что в его жизни «наступает какой-то провал, пустота» и он «чувствует себя очень глупо». Когда журналист спросил у Каракса, хочет ли тот снимать дальше, режиссер ответил, что не уверен. Неуверенность эта затянулась на 12 лет. Примерно столько потребовалось Ксавье Долану, чтобы снять восемь фильмов и мини-сериал, взойти на небосклон и снова пропасть.
Чем занимался Каракс все эти годы, неизвестно. Может быть, изобретением следующего фильма, а может быть, ничем. Известно, что он приезжал с Голубевой в Ханты-Мансийск на фестиваль «Дух огня», где был председателем жюри, – и шокировал деятелей российского кино, появившись перед ними в кроссовках с волочившимися по полу шнурками и с сигаре- той в зубах. Раньше золотой мальчик был просто молчалив, теперь он стал подчеркнуто мрачен. Втроем с Голубевой и их дочерью они ютились в небольшой квартире в 20-м округе Парижа, где проживали не самые состоятельные горожане – в основном пенсионеры и эмигранты. Злые языки говорили, что счастья режиссеру и актрисе такая жизнь не принесла.
А в августе 2011-го Катерина Голубева, которой было все- го 44 года, трагически скончалась при невыясненных обстоятельствах. Ее тело было найдено на одной из станций метро в Париже, а причина смерти до сих пор не установлена. После ее смерти французские медиа опубликовали фразу Роберта Музиля: «Я верю, что красота является лишь выражением того факта, что нечто было любимым. Вся красота искусства или мира возникает из стремления сделать любовь достижимой».
Вокруг трагической гибели Голубевой возникло много конспирологических теорий – некоторые даже предполагали убийство. Но гораздо вероятнее самоубийство. Смерть Голубе- вой не только разбила Караксу сердце, но и парадоксальным образом подстегнула его. Теперь он работал с невиданной для него скоростью. В 2012 году на экраны вышел его новый фильм – «Корпорация "Святые моторы". Это фантасмагория о пассажире парижского лимузина Оскаре, человеке с тысячей лиц. Он трансформируется в нищенку, киллера, заботливого отца, героя-любовника, старика, репетирующего свою смерть, а также террориста из подземки по прозвищу Месье Дерьмо, похищающего Еву Мендес с кладбища Пер-Лашез... И всякий раз, отыграв роль, устало возвращается в свой лимузин.
Картина, выстроенная на актерской пластике Лавана и его умении перевоплощаться, стала культовой, а заодно напомнила о Караксе новому поколению синефилов. Для мирового кине- матографа этот фильм стал относительным триумфом. Зато Cahiers du Сinema назвал «Святые моторы» лучшим фильмом года и одним из лучших – десятилетия.
Каракс из тех режиссеров, для которых фильм не может быть дежурным мероприятием. Из той же плеяды такие мас- тера, как Рой Андерсон, который делал перерыв в карьере на 25 лет, чтобы отточить авторский стиль, или Терренс Ма- лик, для которого десять лет препродакшена не срок. Но когда пазл складывается, они берутся за дело и доводят его до конца.
В случае с Караксом сложнейшая постановка «Святых мо- торов», а также все сопутствующие процессы заняли считаные месяцы, прошедшие после смерти Катерины Голубевой. В «Моторах» есть пронзительная сцена: в ней Оскар, еще не успевший войти в новый образ, встречает свою старую возлюбленную Еву. Они поднимаются на крышу универмага, где Ева исполняет песню, а когда Оскар возвращается к своему лимузину, Ева прыгает вниз. Но также в картине есть и жестокий эпизод, когда Оскар ударом ножа убивает своего двойника – депрес- сивного мужчину, который оказывается виновен в гибели Евы. В финальных титрах «Святых моторов» зритель видит фотографию Голубевой и надпись кириллицей: «Катя, тебе».
Парадоксально, но Караксу удалось выйти в мейнстрим. Когда-то, еще в 1990-е, он заявил в интервью, что, конечно, хо- тел бы видеть Шэрон Стоун в своем фильме, но еще лучше – своей женой. Не прошло и тридцати лет, как режиссер снял в Голливуде настоящий мюзикл. «Аннетт» с Адамом Драйвером и Марион Котийяр в главных ролях – история о циничном комике, который совершает двойное убийство, отправляя на тот свет свою жену и друга-дирижера, а потом отправляется за это в пожизненное заключение. Тот же, что и в «Моторах», мотив вины за содеянное задает нерв всей истории.
В «Аннетт» Каракс прилагает титанические усилия, чтобы не начать снимать привычное ему авторское кино и разыграть трагедию в рамках незнакомого ему музыкального жанра, где со времен «Чикаго» и «Кошек» пространства для маневра нет. Как заметили критики, «Аннетт» по степени трагедийности превосходит любую итальянскую оперу – «хоть "Травиату", хоть "Риголетто". Мюзикл принес Караксу не только востор- женные отзывы публики, но и награду за лучшую режиссуру в Каннах, о которой он мечтал с юности, а братья Рон и Рас- селл Мэйл из Sparks, написавшие к музыку к картине, там же были названы лучшими композиторами 2021 года.
Какой же вывод можно сделать? Вероятно, достаточно циничный: страдания режиссера по погибшей музе оказались прикладными и деятельными. В истории мировой культуры есть похожие примеры. Писатель Уильям Берроуз в корне изменил свою жизнь и стал знаковой персоной контркультуры после того, как, играя в Вильгельма Телля, случайно застрелил в Мехико свою жену Джоан. По словам Берроуза, смерть Джоан подвела его к пожизненной борьбе, из которой не было другого выхода – только писать.
Критики сравнивали «Аннетт» с самыми депрессивными картинами Линча и «безнадежными лестницами Эшера» и заключали, что Каракс будто бы «заперся в клетке и клеил пестрые коробки из фантомных болей». Киноведы задава- лись вопросом, жив ли духовно и эмоционально режиссер после трагедии, а Каракс продолжал изобретать новые сюжеты. Его оператор Каролин Шампетье находила самые дикие и нестандартные ракурсы, костюмер создавал образы на грани свободы и безумия, а многоликий Дени Лаван пе- ревоплощался раз за разом.
Новый фильм Каракса – автопортрет «Это не я». Здесь режиссер неожиданно появляется в одном кадре со своим альтер эго Дени Лаваном – похожие друг на друга почти как две капли воды, двойники медитативно выгуливают старо- го терьера. Каракс, который когда-то убил своего двойника в «Святых моторах», теперь гуляет с ним в парижском парке. Не сумев избавиться от вины, режиссер сделал из нее веч- ный двигатель. Много это или мало за сорок лет карьеры – решать, вероятно, зрителю.