Хтонь и ужас в красотах Абхазии: каким получился «Фишер. Затмение»

1994 год, промозглая осень, вымышленный город Курортный (съемки проходили в Абхазии). В одном из домов раздается тревожный звонок: неизвестный голос на том конце провода требует от отца семейства отправиться на передачу денег. Преступники похитили двух маленьких дочерей мужчины и требуют выкуп в размере $170 тыс. Жена остается дома в надежде дождаться возвращения близких, но в поездке муж, не справившись с управлением, попадает в аварию и погибает. На место приезжают полицейские, оперативно подключившие к делу местную следовательницу Надежду Райкину (Ирина Старшенбаум) и конфисковавшие найденные в салоне авто деньги.

Собрать новую сумму мать девочек не может и потому решается на отчаянный шаг: отправляет письмо в Москву Евгению Бокову (Иван Янковский), который на фоне громкого дела Фишера «прописался» в новостях. В нем она раскрывает свой план: постараться спасти дочерей в обмен на собственную жизнь. И просит Евгения о помощи — отыскать виновных. Боков в это время вместе с коллегой Валерой Козыревым (Александр Яценко) продолжает прессовать Фишера в попытке отыскать недостающих жертв: маньяк упорно отказывается сотрудничать со следствием, утаивая места захоронения ненайденных тел убитых им детей. Получив письмо и предчувствуя неладное, Боков срывается с места в Курортный, попутно связываясь с Райкиной и подключая ее коллегу, молодого оперативника Злобина (открытие сезона — театральный актер Никита Худяков).

«Фишер. Затмение» стартует через два года после завершения событий первого сезона, и с первых минут заметно, насколько угрюмее стало продолжение. Ростовчанин и вдовец Боков отказывается от своего искусственного «геканья», так резавшего зрительский слух, но после потери жены заводит собаку по кличке Шо. Получается, что можно вывезти человека из Ростова, но Ростов из человека — невозможно. Меняется и мир вокруг: закадровое звучание становится жестче, сумерки опускаются ниже, а на экране доминируют все оттенки черного — неслучайно второй сезон получил название «Затмение». И только редкая сепия, ржавчина жизни, разъедает этот воцарившийся мрак изнутри.

Боков все так же хмур, но теперь в придачу к пережитому опыту еще и циничен. В разговорах с молодым и еще малоопытным напарником Злобиным герой Янковского со знанием дела наставляет коллегу: чтобы пережить смерть ребенка, чего на их профессиональном пути будет много, важно давать выход гневу, не копить тьму еще и в себе — иначе сожрет. На бесконечные вопросы про поимку Фишера, всколыхнувшие Советский Союз на излете его существования, Боков отвечает только Злобину, будто на животном уровне почуяв в нем родственную душу. С той лишь разницей, что Злобин настоящего зла еще не видел, а Боков в нем уже эксперт. «Зла когда слишком много становится, его не спрячешь. Вылезает оно, и ты его видишь», — наставляет он, и в этот момент машина героев пробирается витиеватыми и темными горными тропами живописной природы.

Визуальных параллелей с «Аутсорсом», другим громким хитом этого года, снятым в красивейшем Ставропольском крае, второму «Фишеру» не избежать (Ивана Лебедева на посту оператора сменяет Максим Осадчий). Только сериал Глигорова про отнятую у государства монополию на смерть намеренно любовался красотой природы, к которой оставались равнодушны не видящие дальше своего носа герои. А второй «Фишер» лишает этой возможности даже зрителя, темнота заполняет все пространство — это все еще очень красиво, но по-настоящему жутко. Вспоминая фирменную фразу Бокова из первого сезона, теперь не только «вальты покинули колоду», но и надежда — всяк сюда входящего.

Не менее сложными кажутся герои Старшенбаум и Худякова. Первая — вдова, на чьей шее повисла беременная младшая сестра (звезда «Пророка» Алена Долголенко), готовящаяся выйти замуж за сына мэра (редкая для отечественного сериалостроения женщина во власти в исполнении Александры Ребенок), и висяки, за которые сдирает шкуру начальство. Второй мается с женой — та, буквально как героиня Гвинет Пэлтроу в мрачном «Семь» Дэвида Финчера, упрашивает мужа уйти из полиции, чтобы меньше думать о смерти, вытесняющей жизнь. Но Злобин, кажется, в органах по зову сердца и искреннему желанию бороться со злом, а потому переубедить супруга-идеалиста не получится. И значит, после очередной ссоры ему снова ночевать в машине. «Разведись и не мучайся», — советует Райкина, лишившаяся мужа. «Я ее люблю», — коротко отвечает Злобин, и понятно, что это слова человека, способного ценить других.

В такт натянутым как струны героям за кадром звучит уже упомянутый саундтрек — резкий, жесткий и гнетущий. С музыкой у вселенной «Фишера» особые отношения: в продолжении у пульта вновь композитор Олег Карпачев. В первом сезоне заглавной темой он сделал кавер на «Крылатые качели». Только в новой аранжировке из веселого гимна детства композиция превращалась в страшный гимн чумы. В финале одной из серий звучала песня «Изнемог» Наставшевса и Лубенникова: они переложили в музыкальную плоскость одноименное стихотворение литератора Михаила Кузмина, мастера верлибра.

Во втором сезоне каждый эпизод в финальных титрах венчает песня «Эй, Дружок» екатеринбургской группы «Порез на Собаке». Это хтонический рэп-трек с рваным гитарным бэком и притчевым текстом-фантазией на тему того, как (и возможно ли) отмотать время немного назад, чтобы исправить свои ошибки. Герой-трикстер искушает слушателя обещанием подарить ему такую возможность, но предупреждает: быть может, обещанная надежда переписать прошлое не более чем глупый голос в твоей голове.

Эта неразрывная борьба идеалов, надежды и бытового ужаса идеально вписывается в мир сериала, продолжающего исследовать человека в чудовищных предлагаемых обстоятельствах. Новый сезон тоже основан на реальных событиях, но каких именно и в какой степени, авторы из этических соображений не раскрывают. Режиссер продолжения Александр Цой, а также шоураннеры Сергей Кальварский и Наталья Капустина создают новое большое полотно, в которое важно всмотреться со всей доступной внимательностью: неспешно, вдумчиво, отрывок за отрывком.

Судя по первым эпизодам, «Фишер. Затмение» повышает ставки и усиливает напряжение. Он расширяет привычные рамки жанра тру-крайм, впуская в него больше воздуха, вольного творческого прочтения и тонкой художественной адаптации. Да, в этом много утрированности: мир при всей его спорности не навечно погружен в сумрак — даже самые тяжелые грозовые тучи однажды унесет прочь. Но в ожидании этого у нас нет альтернативы, и «Фишер» этот дух времени точно улавливает: вокруг темно и холодно, а человек не идеален. Но, по крайней мере, мы все еще друг у друга есть, и, значит, 1:0 в пользу жизни, отвоевывающей себя у смерти руками тех, кто не хочет их умывать.