Нон-фикшен в России: как читать, что искать и зачем это нужно

Издательство: «Новое литературное обозрение»

Год основания: 1992

Нон-фикшен — довольно широкое понятие, в которое, конечно, можно включить все нехудожественное. Но поскольку мы в «НЛО» фокусируемся на интеллектуальной литературе, то понимаем нон-фикшен в более узком смысле — как книги, которые дополняют наши знания о мире, ставят важные вопросы и пытаются найти на них убедительные ответы. Заметьте, мы не ограничиваемся академическими исследованиями: у нас есть, например, популярная серия «Что такое Россия», в которой сложные исторические сюжеты излагаются очень доступно и увлекательно. В центре внимания этого проекта — драматический процесс модернизации страны, протекающий на протяжении последних нескольких столетий: как стремление России догнать и перегнать Европу (а в ХХ веке — и Америку) отразилось на всех сферах жизни российского общества. Написанные профессиональными учеными, эти книги открывают широкой читающей публике многообразие российского исторического опыта, несводимого к смене правителей и режимов, тем самым развенчивая многие мифы и штампы, бытующие в массовом сознании.

Например, книга Галины Ульяновой «Купчихи, дворянки, магнатки. Женщины-предпринимательницы в России XIX века» (выдержавшая уже четыре издания) переворачивает наши представления о месте, статусе и правах женщин в дореволюционном русском обществе.

А книги Кирилла Соловьева, посвятившего себя изучению истории возникновения дореволюционной Думы («Хозяин земли русской?», «Самодержавие и конституция» и др.), убедительно показывают, что у русского парламентаризма был большой потенциал развития, оборванный большевистским переворотом.

Здесь можно вставить любимую шутку всех гуманитариев: мы издаем нон-фикшен потому, что так исторически сложилось. Издательство началось с одноименного журнала «Новое литературное обозрение», который стремился (и стремится по сей день) быть в авангарде современной гуманитарной мысли. Сегодня ядро издательства составляют целых три журнала — «НЛО», «Неприкосновенный запас» и «Теория моды»; авторы, которые там публикуются, активно осмысляют культуру, общество и историю, предлагают свежие интерпретации и концепции — в общем, занимаются настоящей живой интеллектуальной работой. Это счастье, что нам удалось построить такую инфраструктуру: издательство — ее естественная и логичная часть (теперь, конечно, самая крупная), превращающая эту работу в увлекательные книги.

Я думаю, что нон-фикшен может быть источником самых разных удовольствий — в зависимости от того, что ищет в нем читатель. Некоторые книги могут просто сообщать какие-то полезные знания, другие — открывать знакомые, казалось бы, вещи с неожиданной стороны. Мы, к примеру, уделяем много внимания исследованиям советской повседневности: если почитать книги Наталии Лебиной (например, «Хрущевка», «Пассажиры колбасного поезда») или Дмитрия Травина («Как мы жили в СССР», «Пути России от Ельцина до Батыя»), станет понятно, что мир простого советского человека был устроен сложно и парадоксально.

Нон-фикшен вполне может быть развлекательным — например, такой, который имеет дело с захватывающими сюжетами. Иногда они могут поджидать в самых удивительных местах: кто бы мог подумать, что история автомобиля в СССР окажется такой захватывающей, как в изложении Сергея Канунникова («Хочу машину! Личный автомобиль в советской повседневности»)! Или что творческая и личная биография Ивана Крылова — автора знаменитых басен — может содержать такие удивительные открытия?

Я бы порекомендовала внимательно познакомиться с серией «Что такое Россия». Помимо кратко названных мною книг, там найдутся замечательные темы и сюжеты для каждого интересующегося историей страны.

Я также уже упомянула книгу Екатерины Ляминой и Натальи Самовер о Крылове «Иван Крылов — Superstar» — она произвела на меня сильное впечатление. Авторы пытаются объяснить загадку стойкой популярности Крылова при всех режимах: его басни пришлись ко двору и императоров, и большевиков, и президентов. Его никогда, как Пушкина, не сбрасывали с корабля современности, не запрещали, как многих других авторов, по идеологическим причинам.

Посоветую еще две новинки, которые вот-вот приедут из типографии (для самых нетерпеливых на сайте nlobooks.ru доступен предзаказ).

Во-первых, книга «Розовый. История цвета» французского историка культуры Мишеля Пастуро (вышли и успешно продаются «Черный», «Красный», «Зеленый», «Синий», «Желтый», «Белый»). Это уникальный проект по истории цвета, где исследуются изменения в восприятии и символике цветов в разных культурах и эпохах. К примеру, в Средние века розовый ассоциировался скорее с мужественностью, а в XX веке оказался в центре эстетических и идеологических сдвигов.

Во-вторых, «Русская березка» Игоря и Натальи Нарских — оригинальное исследование, как и когда береза превратилась в национальный символ России.

Из наших постоянных бестселлеров можно вспомнить знаменитую работу Алексея Юрчака о последнем советском поколении «Это было навсегда, пока не кончилось» или книгу Олега Хлевнюка «Корпорация самозванцев» (о теневом рынке советской экономики). Последнее, кстати, отличный пример того, что реальные исторические сюжеты бывают увлекательнее самых изощренных триллеров.

Издательство: «Альпина нон-фикшн»

Год основания: 2008

У литературы нон-фикшен много лиц. Кулинарные рецепты, биографии, мемуары, бизнес-литература, разнообразный селфхелп, научно-популярные работы — все это литература факта. В этом смысле эзотерику вполне можно исключить. Это чистый фикшен. Если говорить об интеллектуальном нон-фик, а говорить хочется именно о нем, то круг жанров и тем сужается. Задача серьезной нон-фикшен-литературы — передача реальных фактов, человеческого опыта, идей, опирающихся на действительность и достоверную информацию. Уместно вспомнить великого просветителя Карла Сагана, который говорил, что миром и прогрессом движет человеческое любопытство. Именно эту потребность закрывает нон-фикшен. Он объясняет, просвещает, предостерегает, помогает понять причины и следствия и, конечно, вдохновляет.

Для «Альпины нон-фикшн» это направление было выбрано базовым еще при создании издательства, что можно понять из нашего названия. С 2008 года мы уже в основном ориентировались на научно-популярную литературу, как естественно-научную, так и гуманитарную. Пусть это звучит немного пафосно, но просвещение — миссия нашего издательства.

Нон-фикшен объясняет, как устроен этот мир, откуда произошла жизнь, кто мы, люди, что есть сознание человека и других животных, зачем нужно знание истории и других наук. Это сверхзадачи интеллектуального нон-фикшен. Кроме них, есть масса других целей: получить какие-то конкретные знания, дать новые инструменты и компетенции, да и просто развлечься. Ничего плохого в развлекательной функции нон-фик я не вижу. Совсем не стыдно проводить время, отдыхая с хорошей книгой. Но лично для меня нон-фикшен, особенно научпоп, — это про чудеса, которые могут быть подтверждены фактами и экспериментами. Мы все и всё вокруг нас состоим из пыли давно исчезнувших звезд; наш мозг не просто воспринимает действительность, но конструирует ее, а мозг осьминога распределен по всему телу; миллионы людей являются прямыми потомками Чингисхана, а все люди неафриканского происхождения на 3% неандертальцы; биомасса бактерий на Земле существенно превышает биомассу всех растений и животных, а количество их в теле человека больше количества собственных клеток в организме.

А необъятность времени и пространства? Это то, что по-настоящему волновало и вдохновляло меня с детства. Хочется знать больше. И хоть «многие знания — многие печали», но как же это заводит!

С удовольствием порекомендую работу Карла Сагана «Мир, полный демонов. Наука, как свеча во тьме» — это прекрасный текст о научном мировоззрении и поиске истины.

«Биология добра и зла» Роберта Сапольского познакомит вас с самим с собой и покажет, как на самом деле принимаются ваши решения; «Сказать жизни "Да"» Виктора Франкла поможет найти смысл и успокоение в тяжелые времена; «100 лет недосказанности» Алексея Семихатова объяснит, что все кругом вообще не то, чем кажется; а Массимо Пильюччи в книге «Как быть стоиком» научит различать контролируемое и неконтролируемое и наконец успокоиться.

Издательство: «Лёд»

Год основания: 2022

У меня есть теория о современном нон-фикшен, возможно, слегка маргинальная, но теория. Заключается она в том, что в вечном противостоянии «фикшен vs нон-фикшен» нехудожественная литература понемногу и невольно, но берет верх. Не секрет, книги как таковые в наше время бесконечных шортсов, стримингов и мобильных игр активно борются за внимание каждого из нас с новыми платформами. И, кажется, к новым нравам и предпочтениям аудитории удачнее адаптируется именно нон-фикшен.

Ведь как было исторически: нон-фикшен — это образование, изучение научных дисциплин, художественная литература же ближе к духовному обогащению и развлечению.

Однако традиционно считающиеся «сухими» нехудожественные жанры будто бы становятся все вариативнее и по-хорошему страннее. Я издаю философию и смежные жанры, и даже в этих нишах авторы уходят в смысловые и содержательные эксперименты: Грэм Харман иллюстрирует философские сентенции байками про единорогов, Реза Негарестани создает философский трактат в комиксах, Жижек разбавляет книги анекдотами, Агамбен уходит в филологию и изучает Гёльдерлина через вырезки из газет, Бадью выпускает сборник философских пьес, Дэвид Грэбер изучает бредовую работу.

И на мой взгляд, это не формы заигрывания с аудиторией, но способы говорить с современностью, многопрофильно анализировать действительность. Просто потому, что время трактатов и учебников прошло.

Художественной литературе в этом отношении чуть тяжелее: ее куда больнее кусают новые медиа, слишком много платформ предлагают нарративные жанры и все больше людей выбирают не роман на пару вечеров, а корейский сериал или пятичасовой летсплей. Чтение же нон-фикшен, особенно в каком-то экспериментальном формате, очень хорошо интегрируется в концепцию непрерывного образования и жизненный ритм современного человека.

Философ Бён-Чхоль Хан, книги которого мы издаем, пишет в «Кризисе повествования», что мы разучились рассказывать истории и вместо этого стали продавать образы.

Не сторителлинг, но сториселлинг; вместо метафор и красок информационный стиль, который не повествует, а перечисляет. В таком обществе нон-фикшен и правда будто бы чуть легче существовать, находить свою аудиторию и развиваться. В мире, в котором многое существует в терминах маркетинга, действительно легче продвигать «полезный» нон-фикшен.

Ну и на волне этого пафоса вот пять книг, которые, на мой взгляд, помогут вернуть веру (или зародить ее) в то, что нон-фикшен — это прекрасно.

Дмитрий Хаустов, «Берроуз, который взорвался» — это тот прекрасный случай, когда через фигуру одной одиозной фигуры раскрываются множественные культурные феномены ХХ века. Я не читал, наверное, ни одного произведения Берроуза, но эта книга все равно чистое наслаждение. Карло Ровелли, «Анаксимандр и рождение науки», где физик рассказывает про физика Анаксимандра, который жил 2 тыс. лет назад и, по сути, создал то, что сегодня мы зовем наукой. Прямо жить после нее хочется. Николай Кукушкин, «Хлопок одной ладонью» — тут все просто: это лучший нон-фикшен-текст, написанный на русском языке, который мне доводилось читать. Петр Рябов, двухтомник «Экзистенциализм» — Петр Владимирович умеет рассказывать (и писать) о философах очаровательно, и его большой проект по экзистенциализму — самое яркое тому подтверждение. Два этих томика завораживают, даже если вы не читали ни одной книжки ни одного экзистенциалиста. Бен-Чхоль Хан, «Аромат времени» — философ нового поколения, нашедший путь к читателю через лаконизм книг и фраз. Эта книга — о созерцании в ускоряющемся мире и вместе с тем отличный вход в хановские теории. Бертран Рассел, «История западной философии» — когда смотришь на обложку этой книги, создается впечатление, что это самая душная духота из всех возможных. На деле же это искрометное и полное юмора, шикарных оборотов и примеров базовое введение в философию, которое я не устаю советовать. Жак Ле Гофф, «Рождение Европы» — маленькая работа известного специалиста по Средним векам о том, как в привычном нам мире впервые появились привычные вещи: от персиков до банковской системы.

Издательство: Ad Marginem

Год основания: 1993

Нон-фикшен — это проза, фикшен — поэзия. Так когда-то делились тексты, созданные древними греками. И если Гомер стал первым автором художественной литературы, то Геродот, отец истории, стал первым нон-фикшен-автором. С сегодняшней перспективы различия между Гомером и Геродотом не кажутся столь разительными: картина мира, в которой контакт людей с богами — данность, общая для обоих. Разница — в поэтике, в наборе техник работы с языком, но при этом само понятие авторства предполагает, что были потрачены определенные усилия, пусть и в разных плоскостях, для создания убедительного и совершенного текста.

В понимании нового времени опусы и того и другого мы можем назвать литературой (отсюда же библиографическое «научная литература» или «техническая литература»). Закат поэзии и расцвет романа еще больше размыл некогда четкую границу между фикшен и нон-фикшен. Сегодня мы, на мой взгляд, ошибочно понимаем под нон-фикшен весь спектр нехудожественной (невымышленной) литературы: от технических текстов, справочников, проходного научпопа, переделанных в книгу диссертаций до новых трактатов, больших авторских высказываний, манифестов и увлекательных художественных исследований.

В своей издательской практике мы стараемся придерживаться «авторских текстов», то есть таких, которые хорошо написаны, на создание которых потрачены усилия, в которых «как» (форма) не менее важно, чем «что» (содержание). Такие тексты — редкость, они претендуют на оригинальность, неповторимость, собственный жанр, и даже авторский провал на этом пути ценнее эклектики. Признаюсь, не все издаваемые нами книги попадают под этот критерий, но без ошибок не бывает удач. С развитием книжной индустрии и «озонизацией» (или «амазонизацией») книжной торговли появились целые полки разного рода текстов, которым назначают ярлыки, делающие их рубрикацию (а значит, и маркетинговое определение) легче: naturewriting, литература травмы, автофикшен, биография города, биография года и т. д. Но при этом есть просто рядовые книги с этих полок, а есть первооткрыватели целых территорий, чей авторский стиль легко опознаваем: Флориан Иллиес, Реко Сегикути, Оливия Лэнг.

Особняком стоят «трактаты» — гуманитарные исследования конца прошлого века и наших дней, которые претендуют на оригинальность метода или постановки проблемы, их обычно называют «пионерскими», в смысле первопроходскими. Оригинальность определяется легко — созданием авторской традиции мысли, и в этом виде у Фуко, Барта и Гребера как книжных авторов больше общего, чем при распределении их исследований в академическом мире между различными департаментами. На территории современной «художественной литературы» тоже происходят нон-фикшен-мутации. Документальные романы Бенхамина Лабатута, материалом для которых становится новейшая история ядерной физики и квантовой механики, все чаще называют data-base novels, то есть романами баз данных, где за вымысел отвечает психологическая нюансировка научных фактов и открытий.

Так что же мы называем нон-фикшен сегодня и зачем его читать? Я бы ответил так: нон-фикшен — это современная литература, преодолевшая старые разграничения. Мы живем в эпоху цифровой революции, подарившей нам не только новые способы хранения информации разного рода документов, но и новые способы манипуляций с этой новой документальностью: от фейков (то есть фиктивности) самого документа до оспаривания авторства путем создания промпт-текстов. И если с первым обстоятельством, фиктивностью достоверности, еще можно работать, и довольно продуктивно, то критерий авторства, авторского текста остается основным условием существования и фикшен- и нон-фикшен-литературы, как бы мы ее ни определяли и ни классифицировали.

Издательство: Individuum

Год основания: 2015

Я понимаю нон-фикшен как стремление к объективному. Существует распространенное мнение, что художественная литература — это погружение в мир автора, в мир писателя, в вымышленный мир. Это не всегда так. Художественная правда, как мы знаем из книги, например, Вернера Херцога «Будущее правды», бывает более правдива, чем правда документальная. Однако это заблуждение крепко, и оно-то и диктует это направление чтения.

В свою очередь, и нон-фикшен пишется не роботом, а, как правило, все-таки живым человеком. Структура, отбор фактов и способ изложения от первого лица, те же механизмы и инструменты, что привычны по художественной литературе, способны воздействовать и на читателя нон-фикшен. Граница на самом деле очень зыбкая, а запрос аудитории довольно четкий — запрос на «упрочнение» картины мира, ее уточнение, на погружение в мир фактов, в мир компетентного научного знания, подкрепленного авторитетными источниками. В этой вселенной человеку хочется обрести хотя бы иллюзию некоего фундамента.

Дело в том, что именно нон-фикшен позволяет путешествовать по мирам и областям, которые зачастую не интересуют авторов художественной литературы. Это может быть мир социологии или история ядерной бомбы. Это может быть, скажем, вторая карабахская война или история криминального мира Татарстана в позднем СССР. Нам, как группе людей, интересующихся и практикующих путешествия по альтернативным вселенным и мирам, очень радостно иметь в качестве проводников журналистов, ученых, исследователей, сумасшедших мистиков и экспериментаторов, которые обладают ко всему прочему и писательским талантом.

Полагаю, у нон-фикшен все те же опции и возможности, что и у фикшен: это удовольствие от чтения, погружение в новый мир, расширение кругозора. И безусловно, нон-фикшен в той же степени, что и фикшен, способен развлекать. Например, для меня одни из самых увлекательных в нашем издательском портфеле — книги Василия Чистюхина «Никак. Как стать успешным художником» и Квентина Тарантино «Киноспекуляции».

Я порекомендую книгу, которая, как мне кажется, потонула в инфоповодах и незаслуженно прошла не особенно-то замеченной, хотя представляет собой, на мой взгляд, ну и на взгляд редакции и всех, кто работал над этой книгой, явление суперзначимое. Это книга «Прислушайся к музыке, к звукам, к себе» Мишеля Фейбера, довольно толстая, надо сказать, но оторваться от нее совершенно невозможно, поскольку она написана выдающимся писателем,

Вы наверняка знаете «Багровый лепесток и белый» — вот эту книгу тоже написал Мишель Фейбер, он вообще писатель довольно востребованный, популярный в России. А это его первый нон-фикшен. Он о музыке во всех ее аспектах, о слушании, психологическом аспекте выбора музыки и говорения о музыке. Она прекрасно переведена — и тут я отдельно благодарю переводчицу Евгению Сапгир и редактора книги Анну Захарову. Книга ужасно смешная, она полна потрясающих фактов. Она изобилует источниками, тривиальными и нетривиальными, она полна цитат людей, с которыми разговаривал Фейбер, пока писал эту книгу. Это глубинное исследование, позволяющее нам узнать о себе столько любопытнейшего, что в принципе сам факт наличия у нас ушей и способности с их помощью контактировать с внешним миром после прочтения этой книги воспринимается как впервые осознанный. Я хожу ошалевший абсолютно от этой книги, всем ее советую, и вам тоже.