Взлет и падение великих династий в книге «История Балтики: от ганзейского союза до монархий Нового времени» Кэролайн Боггис-Рольф. Публикуем фрагмент

Во второй половине июля в издательстве «КоЛибри» выходит книга Кэролайн Боггис-Рольф «История Балтики: от ганзейского союза до монархий Нового времени» в переводе с английского Светланы Жабиной. Последние лет девятьсот регион Балтийского моря – один из самых культурно и событийно насыщенных на земле. Разумеется, средиземноморье с первого взгляда более привлекательно, но именно в истории Балтики мы можем найти ключи к тому, как устроен современный мир. Боггис-Рольф – добросовестный историк — исследует политическую, социальную, торговую, культурную историю региона, и мы наблюдаем как строились одни царства и разрушались другие. Конечно, в книге нашлось место и России. «Правила жизни» публикуют фрагмент главы, посвященной Екатерине Великой, генетически тесно связанной с регионом и сыгравшей в его истории очень важную роль.
Взлет и падение великих династий в книге «История Балтики: от ганзейского союза до монархий Нового времени» Кэролайн Боггис-Рольф. Публикуем фрагмент

После того как шведский город Штеттин в Померании стал в 1720 г. прусским владением, Кристиан Август Ангальт-Цербстский был назначен его губернатором и командиром гарнизона. Девять лет спустя, когда он еще служил Фридриху Вильгельму I, 21 апреля (2 мая) 1729 г. на свет появился его первый ребенок. Девочку при крещении нарекли София Фредерика Августа. В семье ее звали Фике, а известность она получила под именем Екатерина Великая. Она думала, что ее родители были расстроены рождением дочери, и после нее у них родились еще четверо детей, правда, только один из них дожил до зрелого возраста.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Хотя княжество ее отца Ангальт-Цербст было одним из самых незначительных из трехсот немецких государств того времени, родословная Екатерины более выдающаяся, чем иногда предполагают. Ее мать Иоганна Елизавета принадлежала к знатной семье Гольштейн-Готторп, происходящей от датских королей, и у Елизаветы было несколько важных родственных связей. Ее старший брат был помолвлен с российской императрицей Елизаветой, а ее кузен герцог Карл Фридрих женился на сестре Елизаветы, Анне Петровне. Поскольку герцог доводился внуком бывшему королю Швеции, единственный ребенок Анны, Карл Петер Ульрих, должен был стать наследником бездетных правителей Швеции. С таким семейным окружением Иоганне скоро наскучила жизнь при невзрачном дворе ее мужа, поэтому она проводила много времени в поездках с дочерью к более богатым и утонченным родственникам и знакомым. Во время одного из таких визитов, когда Софии Фредерике было десять лет, она впервые встретилась со своим одиннадцатилетним недавно осиротевшим троюродным братом Карлом Петером, который жил в Ойтине в доме другого брата Иоганны, Адольфа Фридриха.

В 1740 г. кардинальные изменения привели к значительному повышению статуса семьи. После того как незамужняя Елизавета отняла российский престол у младенца Иоанна VI, она выбрала в преемники своего юного племянника из Гольштейн-Готторпа. Хотя риксдаг только что избрал Карла Петера кронпринцем, Швеция потерпела сокрушительное поражение в недавней войне с Россией, поэтому во время мирных переговоров в Або (Турку) в августе 1743 г. Швеции пришлось принять пожелание Елизаветы. В результате Карл Петер против своей воли отказался от прав на шведский престол, а риксдаг вынужденно согласился с предложенной императрицей кандидатурой Адольфа Фридриха. Таким образом, дядя Софии Фредерики и его жена, сестра Фридриха II Прусского, несколько лет спустя взошли на престол Швеции.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

В начале 1744 г. по приглашению императрицы четырнадцатилетняя София отправилась в Россию, чтобы с ней могли познакомиться как с потенциальной невестой ее троюродного брата, теперь великого князя Петра Федоровича. Хотя Елизавета вместе с Софией пригласила и ее мать, но исключила визит ее отца, что в принципе иногда допускалось на ранней стадии переговоров о браке; такое решение отражало истинное отношение императрицы к положению отца Софии. Три года спустя, когда он умер, Елизавета снова проявила пренебрежение к низкому социальному положению Кристиана Августа, сделав выговор его дочери за то, что она выказала неуместно чрезмерное горе по отношению к тому, кто «не был королем» [1]. София/Екатерина не видела своего отца со времени отъезда в Берлин, когда у них было горькое расставание. Последнее, о чем он ее просил, — оставаться лютеранкой. Не имея возможности выполнить эту просьбу, поскольку российский двор требовал принятия православия до свадьбы, Екатерина объясняла свой поступок тем, что у этих конфессий много общего. Именно этот аргумент использовали полтора века спустя, чтобы убедить набожную Александру Гессенскую принять предложение императора Николая II.

Поскольку Фридрих II Прусский изначально предложил Софию в качестве невесты племяннику императрицы, он очень хотел увидеться с ней перед ее отъездом в Россию. Из-за этой встречи, по признанию самой Екатерины, она очень нервничала. Однако, несмотря на хорошо известное женоненавистничество Фридриха, он хорошо с ней обходился и был впечатлен юной девушкой, сидевшей с ним рядом за ужином, устроенным по случаю ее приезда. Одобрение Фридриха показывает, что даже в столь юном возрасте Екатерина обладала умением покорять людей обаянием и умом, которым она прославилась в последующие годы. Ее мать, напротив, была глупой, а временами угрюмой и раздражительной женщиной, отношения которой с дочерью часто были натянутыми. Возгордившись своим возрастающим влиянием, Иоганна обещала Фридриху держать его в курсе дел, но для этой дипломатической задачи оказалась совершенно непригодной. Когда интриги Иоганны сделали ее пребывание при дворе Елизаветы совершенно неприемлемым, императрица ясно показала свое отношение обеим сторонам, прогнав Иоганну и отправив ее гонцом к прусскому королю с предписанием отозвать своего посла из России. Это положило начало плохим отношениям между двумя правителями. Фридрих отомстил Иоганне несколько лет спустя, когда вторгся в Ангальт-Цербст и присоединил его к владениям Пруссии, не оставив вдове другого выбора, кроме как закончить дни в ссылке в Париже.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

После нелегкого путешествия к границам Российской империи у Риги София почувствовала, как изменится ее жизнь. Ее пересадили в большие сани, запряженные десятью лошадьми, укутали в меха и повезли в сопровождении кавалерийского эскорта сначала в Санкт-Петербург, а потом в Москву, где она наконец встретила императрицу 29 января 1744 г. (по старому стилю). После одобрения Елизаветы началась подготовка к переходу в православную веру. София сама решила сразу приступить к изучению русского языка и учения право славной церкви. Она прикладывала огромные усилия, вставала рано утром, занималась у раскрытого окна, поэтому простудилась и серьезно заболела плевритом. Иоганна проявила некоторую заботу о дочери и предложила позвать пастора, но София уже не в первый раз оказалась мудрее матери, дипломатично позвав своего православного наставника. В ее мемуарах утверждается, что эта ситуация еще больше ударила по репутации ее матери, но поступок самой Софии очень понравился набожной Елизавете. Позже Екатерина еще больше поразила придворных, когда во время долгой церемонии перехода в православие она показала, насколько хорошо всего за четыре месяца она выучила русский язык. Со временем она научилась свободно говорить на нем, хотя немецкий акцент остался у нее навсегда. В последующие годы официальные документы Екатерина чаще составляла на русском языке, чем на модном при дворе французском, который она выучила еще в детстве. На следующий день после обращения София, которая стала теперь Екатериной Алексеевной, приняв имя матери императрицы (Екатерины I), официально обручилась с Петром Федоровичем.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Все четырнадцать месяцев помолвки Екатерина чувствовала себя одинокой, жених ею совершенно не интересовался. Сначала она находила общий язык с таким же юным Петром Федоровичем, но постепенно различия в их характерах становились более очевидными, и Екатерина все больше считала Петра ребенком. Она редко видела своего будущего мужа, который играл в солдатики или с головой уходил в военные игры со своей небольшой армией, состоявшей из других мальчиков. Теперь Екатерина сосредоточилась на том, чтобы хорошо научиться ездить верхом, и на изучении произведений французских философов. Затем все только усугубилось, поскольку осенью 1744 г. Петр, которого она считала симпатичным, заразился оспой. Он только шел на поправку, когда Екатерина впервые увидела его после болезни. Теперь он показался ей «отвратительным».

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Несмотря на напряженность их отношений и растущее недовольство Екатерины, в Казанской церкви Санкт-Петербурга состоялось бракосочетание, после чего празднества продолжались еще десять дней. Однако с самого начала Петр Федорович не проявлял интереса к жене, даже не пришел к ней в первую ночь; по словам Екатерины, он «совершенно не обращал на нее внимания», а вместо этого «постоянно играл в солдатики со своими камердинерами, муштруя их в своей комнате, или менял форму (переодевался) по двадцати раз на дню». Екатерина подробно пишет, что со временем поведение Петра становилось все более и более странным: однажды он даже арестовал крысу, которая съела его солдатиков, в другой раз шпионил за императрицей через дыру, сделанную в дверях ее покоев, и часто приводил в их спальню столько собак, что от их шума и запаха оставаться там было невыносимо. Кроме того, Екатерина заявляла, что Петр Федорович, много пивший с юности, все больше страдал от алкоголизма и однажды напал на нее. Будущий возлюбленный Екатерины Станислав Понятовский подтверждает это, говоря, что Петр «был не глупым, а просто сумасшедшим, а поскольку он любил выпить, то тем самым совершенно расстроил свой маленький мозг». Впрочем, мемуары Екатерины нужно читать с осторожностью, поскольку она неоднократно редактировала их на протяжении многих лет, переосмысливая свою историю для потомков.