Пять книг, которые (возможно) помогут ненадолго отвлечься от происходящего
Агата Кристи, «Автобиография»
Кристи как-то сказала, что, если бы она была феей и могла принести младенцу на крестины всего один дар, она выбрала бы a naturally happy frame of mind — природную жизнерадостность, изначальное, внутреннее, встроенное чувство счастья. «Автобиография» Кристи — это рассказ о жизни искренне счастливого человека, пережившего и войны, и личные несчастья. Но в обилии смешных семейных сценок, уютных домашних подробностей и бытовых рассказов, которые населяют эту книгу, нет ни печали, ни тьмы — только подлинная, неубиваемая любовь к жизни.
Карлос Руис Сафон, тетралогия «Кладбище забытых книг»
Карлос Сафон был искренне, без постмодернистского прищура, готическим автором, и это позволяло ему создавать максимально сюжетные, выкрученные до упора мелодрамы, полные черных роз, кровавых улыбок, живых кукол, безумных гениев, потерянных рукописей, мокрых булыжных мостовых и перекинувшейся в черного опасного зверя Барселоны, где есть кладбище забытых книг, о котором знают только библиотекари, хозяева маленьких книжных и городские сумасшедшие. Тетралогия Сафона терапевтична в своей неприкрытой увлекательности, хотя тьма, то и дело проступающая на ее страницах, — это не уютный сумрак сказки, а черный режим Франко и отголоски гражданской войны.
Стефани Майер, «Химик»
Мне совсем не стыдно признаться, что в самые темные минуты я обычно сажусь и читаю «Сумерки» — как раз потому, что вся эта история максимально удалена от реальной жизни и это своего рода история о счастливых людях, у которых все проблемы — выяснить, кто кого сильнее любит. Триллер «Химик» обычно вспоминают реже, но, поверьте, это качественное палп-чтиво, в меру киношное, с продуманным сюжетом и большими пространствами для читательского отдыха, когда герои укрываются от злых спецслужб на ранчо или в шикарном пентхаусе и тоже выясняют, кто кого сильнее любит. Потому что это важнее.
Амитав Гош, трилогия «Ибис»
Гош написал образцовую приключенческую трилогию, прямо как после совместного спиритического сеанса с Дюма: опиумные войны, искатели приключений, разные судьбы, сошедшиеся в одну историю на плывущем из Калькутты на Маврикий корабле, раджи и нищие, авантюристы и беглые рабы — в общем, для темных времен это если и не анестетик, то пластырь, который, как знать, поможет на пару часов заглушить боль и панику.
Эдуард Кочергин, «Крещенные крестами»
Конечно, может показаться, что история мальчика, который бежит через почерневшую от войны Россию к мамке домой, сбегая из детдомов и детприемников, ночуя в кустах и теплухах, побираясь, воруя и ловко скручивая из проволоки профили Сталина и Ленина, чтобы обменять их на хлеб, — так вот, может показаться, что это история совсем не про то, чтобы забыться и отвлечься. Наверное, это так, но в реальной, автобиографической истории Кочергина, кроме ужаса и боли, есть много надежды, практически плутовского, книжного везения и неумелого, неприрученного добра простых людей. Это тяжелая книга, но она вся о том, что даже самым темным временам все-таки приходит конец.