Бенджамин Клементин: «Музыканты, стилю которых мне хочется подражать, уже все мертвы»
Куртка, TRUSSARDI водолазка, PAL ZILERI брюки, LANVIN
Я рос пятым ребенком в семье, и мы с моим братом Даниэлем одевались в благотворительных магазинах — покупали там дешевые костюмы за три фунта. С тех пор я очень неприхотлив в одежде. Когда в 19 лет я уехал из родительского дома, с собой у меня не было никаких вещей.
В Париже я два года пел на улицах и все это время ходил в одном и том же длинном черном пальто — нашел его в мусорном баке, когда искал себе еду. Сейчас в моем гардеробе много разных тренчей, но я по-прежнему храню то черное пальто: оно напоминает мне о многом.
Несколько раз я выступал на показах Burberry. Меня пригласил креативный директор марки Кристофер Бейли — ему понравилась моя музыка. Поначалу выступать в окружении всей этой привилегированной публики было неуютно: я музыкант, который помнит, откуда он. Но потом я как-то разошелся и преодолел страх.
Я выступаю босым. Это не просто имидж — мне так удобнее. Сидя за пианино без обуви, я лучше чувствую музыку. Правда, если играешь больше часа, надо делать перерыв.
Музыканты, стилю которых мне хочется подражать, уже все мертвы: это Джими Хендрикс, Майлс Дэвис, Джон Колтрейн, Принс. У них был собственный подход к одежде. Например, у композитора Эрика Сати было пять совершенно одинаковых пальто и 12 одинаковых вельветовых костюмов. Это и есть стиль.
Одежда может сформировать то, кем ты являешься.