Культовые кроссовки, выпуск 4: история Nike Air Max 1 — модели, в которую мало кто верил и с которой началась эра Air Max
Проследить генеалогию Air Max 1 несложно: основным предшественником стали беговые Tailwind 1978 года. В их подошве впервые использовалась технология Air (или Air-Sole), которую разработал бывший инженер NASA Фрэнк Руди. Она представляла собой полиуретановую подушку с закачанным внутрь инертным газом. Сегодня в производстве используется азот, а тогда — довольно опасный гексафторид серы. Лаконичный дизайн Tailwind скрывал под собой тонкую подушку примерно на ⅔ площади подошвы. Она стала конкурентным преимуществом Nike — бегуны сметали Tailwind с полок, и их в мире становилось все больше. Амортизация благодаря ноу-хау существенно улучшилась, и люди голосовали долларом. Примечательно, что Nike не была первой компанией, которой Руди предложил свое изобретение: большие бренды, среди которых был и adidas, не увидели в нем перспективы и отказали в сотрудничестве. Позднее Nike развернул целое семейство Tailwind, которое включает в себя восемь моделей, и первую из них перевыпускают по сей день.
В 1982-м появились первые баскетбольные кроссовки с применением воздушной подушки — Air Force 1 (о них мы рассказывали тут). Однако ни они, ни Tailwind и рядом не стоят с Air Max 1 в плане дизайна. Кто именно превратил не особо заметную техническую деталь в визитную карточку бренда? Архитектор Тинкер Хэтфилд, пришедший в компанию в 1981 году с прицелом на работу по специальности. Он проектировал здания на территории штаб-квартиры Nike в Орегоне, спустя четыре года Хэтфилду расширили полномочия и привлекли к дизайну обуви. В этом деле он опирался на архитектурные знания и относился к проекту новой пары кроссовок как к генеральному плану здания. К концепции модели Тинкера подтолкнул противоречивый Национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду. Здание 1977 года постройки будто вывернуто наизнанку: многие коммуникации и технические элементы вынесены на фасад. Некоторым парижанам оно напоминало нефтеперегонный завод. Центр спроектировали не французы, а британец Ричард Роджерс и итальянцы Ренцо Пьяно и Джанфранко Франчини. Такой архитектурный «эксгибиционизм» поразил Хэтфилда, и на первое совещание после командировки он явился уже с эскизами. На них были кроссовки, воздушную подушку которых было видно снаружи.
Технически простое, но непривычное решение оценили немногие: по словам Хэтфилда, его даже пытались подсидеть и лишить работы, сочтя безумцем. Поддержал архитектора только директор по инновациям в области амортизации Дэвид Форланд, и Хэтфилд принялся за работу. Но возникло новое препятствие: маркетинговый отдел поначалу не понимал, как продать кроссовки с «дыркой», но в итоге уступил. Чтобы убедить покупателей, бренд готовил статистические выкладки, сравнения с конкурентами и другие доказательства, которые публиковали специализированные журналы вроде Sports Illustrated. Иронично, что по итогу баллон получился существенно более долговечным, чем подошва, в которую он встроен: в интернете можно найти множество роликов, в которых люди продавливают пальцами филон (материал из гранулированной пены EVA) на старых и не очень кроссовках.
Создатель Air Max (единица в названии появилась после выхода следующих моделей в линейке) делал ставку не только на новое дизайнерское решение. Хэтфилд считал необходимым, чтобы кроссовки замечали издалека, поэтому две оригинальные расцветки были яркими: Sport Red и Varsity Blue, почти как у adidas Gazelle. Напомним: в то время жизненный цикл модели составлял несколько лет, и, даже если кроссовки хорошо продавались, их заменяли новым силуэтом. Первое переиздание Air Max 1 случилось в 1996 году: оригинальный кожаный свуш заменили на небольшую пластиковую jewel-версию, переливавшуюся и напоминавшую бижутерию. В следующем году маленький логотип вшили на кожаном «поясе» между подошвой и самой верхней частью кроссовок (mudguard). Эмблемы будут то появляться, то исчезать в зависимости от дизайн-концепта конкретной пары. Модель пройдет блестящий путь без особых изменений, кроме брендинга на пятке: изначально его не было. В 1988 году появилась одна из самых популярных версий — кожаная. Вариант из замши и сетки лучше подходил для занятий спортом, а более премиальное исполнение — для повседневной носки.
На самом деле Хэтфилд начал разрабатывать в 1987-м целую плеяду силуэтов, и два года спустя на полках появились Air Safari, Air Trainer 1, Air Sock и Air Revolution. Презентовать новую линейку решили с помощью рекламного ролика, в котором несколько героев занимались разными видами спорта. Закадровый голос призывал хоть к какой-нибудь физической активности, подразумевая, что у бренда найдется обувь для каждого. Впрочем, не все оценили креатив: недовольным остался, например, лейбл The Beatles — Apple Records. Он подал иск на Nike в размере $15 млн за то, что в ролике играет Revolution, композиция группы. Бренд пока не мог позволить купить права на нее, чем и воспользовались юристы лейбла. Но вмешалась акционер Apple Records Йоко Оно: она надеялась, что реклама возродит популярность музыки ее мужа — Джона Леннона — среди молодежи. Стороны заключили досудебное соглашение, условия которого не разглашали, а рекламу сняли с телевидения в начале 1988 года.
Как и все герои нашей рубрики, Air Max 1 пережили множество модификаций и коллабораций. Так, пятнадцатилетие модели отметили сотрудничеством с японским сникерстором atmos, который перенес расцветку пары Air Safari на «единички». Это была самая первая коллаборация на основе Air Max 1, а потому за ней охотятся по сей день. Благодаря atmos кроссовки «озверели» вновь — в Animal Pack 2006 года и расцветке Elephant Print 2007-го. Повторно обе пары появятся в продаже лишь единожды: в 2018-м и в 2017-м соответственно.
Если бы мы составляли азбуку Air Max 1, то под буквой А наравне с atmos поставили Амстердам. Нидерландский художник Parra (Питер Янсен) и столичный магазин Patta — близкие партнеры орегонского гиганта. В 2005-м Parra спроектировал дизайн Air Max «по мотивам» родного города — получилась «пряничная» модель в насыщенных оттенках. Амстердамские «найки» вышли ограниченным тиражом — от 200 до 300 пар — и, по слухам, долежали до скидок (продавались за $30). Сегодня их стоимость на вторичном рынке достигает $10 тысяч. Вторым общим детищем стала расцветка Chlorophyll 2009 года, получившая название из-за зеленых элементов верха из денима. Затем, в 2011-м, в результате трехстороннего сотрудничества Patta, Parra возникла замшевая Cherrywood, которая сегодня оценивается минимум в $5 тысяч. Оба партнера до сих пор сотрудничают с Nike: Patta выпустили несколько переработанных Air Max 1 в этом году, а Parra — в 2018-м одну пару Air Max 1 и одну пару SB Dunk Low.
Другой дизайнерский триумвират случился благодаря Канье Уэсту: в 2007 году, задолго до контракта с adidas, рэпер объединился с Nike и гонконгским брендом CLOT Эдисона Чена. Кроссовки вышли в четырех экземплярах и предназначались для Эдисона и Канье, который собирался в тур Touch The Sky, — так родилась одна из самых редких пар в мире. Правда, поклонники бренда нашли комбинацию цветов в сервисе кастомизации NikeiD и стали повторять цветовую схему эксклюзивных кроссовок, однако компания быстро пресекла злоупотребление красками.
Заметное число премьер в модельном ряду приходится на 26 марта каждого года — во всемирный Air Max Day. Неофициальный праздник был утвержден в 2014-м. Так, в тот год вышла специальная версия «единичек» Air Max Day с памятной датой на язычке и неоново-зеленой подошвой при почти классическом серо-красном верхе. В следующем году бренд достал из архивов старые наброски Хэтфилда с разными вариантами дизайна будущих AM1. На их основе компания выпустила силуэт Air Max Zero, который в 1980-е казался слишком сложным для производства и тридцать лет оставался лишь на бумаге. В 2016-м Air Max Day стал поводом для выпуска трех моделей кроссовок от неформального творческого трио HTM. HTM — аббревиатура имен японского визионера Хироши Фудживары, заслуженного дизайнера Тинкера Хэтфилда и генерального директора (2006–2020) Nike Марка Паркера. Позднее к ним присоединится ведущий дизайнер линейки ACG Питер Фогг, человек с дипломом авиаконструктора и строчкой Boeing в трудовой. За передовыми проектами Nike часто стоял этот триумвират, не скованный корпоративными ограничениями.
В 2017 году прогремел конкурс Vote Forward, в котором участвовали 12 дизайнеров со всего мира, в том числе из России. Вы, наверное, помните черную гибридную модель из Air Max 97 и VaporMax, которую представил Артемий Лебедев, даже если не погружены в контекст кроссовок, — пять лет назад о ней рассказывали буквально везде. Концепт Лебедева занял второе место, а в 2018 году спортивный гигант представил модель VaporMax 97 с аналогичной конструкцией — правда, к ней Артемий руку не приложил. В конкурсе одержал верх Шон Уотерспун, основатель лос-анджелесского сникершопа Round Two, дизайнер кроссовок и партнер брендов, среди которых adidas, Porsche и сам Nike. Знаменитый сникерхед и предприниматель «скрестил» вельветовый верх от Air Max 97 с подошвой от Air Max 1 и раскрасил модель в приглушенные, но живые и светлые оттенки. Главным призом Vote Forward было производство физических экземпляров. По слухам, бренд сделал около 50 тысяч пар, которые поступили в продажу на следующий Air Max Day 2018 года. И пять лет назад, и сегодня они имеют большую коллекционную ценность благодаря необычной истории, авторитету дизайнера и оригинальному набору материалов.
35 лет назад крупнейший спортивный бренд приобрел выразительную особенность, которая выделила его среди конкурентов и сыграла немалую роль в нынешних успехах. Это произошло благодаря решительности небольшой группы людей и толике удачи. С течением времени компания развивала концепцию, увеличивая площадь открытой воздушной подушки до предела, то есть всей подошвы. И все же массовый покупатель (в том числе мы) предпочитает более классические версии 1990-х годов. Результаты экспериментов редко приживаются в быту, однако, если бы это пугало Хэтфилда в 1980-е, мы бы не увидели великую и, пожалуй, самую известную серию кроссовок в мире.