Каким получился «Род мужской» Алекса Гарленда — жуткий хоррор о дурных мужчинах

Режиссер, известный по камерному сай-фаю Ex Machina, триллеру «Аннигиляция» и IT-сериалу «Разрабы», вдруг отошел от фантастики и снял на злобу дня «Род мужской» — хоррор о том, какие мужчины плохие. Кинокритик Илья Верхоглядов размышляет, пошла ли автору на пользу смена жанра.
Каким получился «Род мужской» Алекса Гарленда — жуткий хоррор о дурных мужчинах
A24

Молодая Харпер (Джесси Бакли) заселяется в старинный дом — он стоит где-то в английской глуши, кажется, еще с шекспировских времен. Она много гуляет, болтает с подругой по видеосвязи, иногда достает рабочий ноутбук и проверяет какие-то цифры. Между делом всплывают флешбэки: ее муж-скандалист недавно скончался — то ли нечаянно оступился на балконе, то ли намеренно сбросился оттуда, перепсиховав из-за намечающегося развода. От саднящих воспоминаний девушка и приехала восстановиться. Но отдых не ладится: местные жители (все без исключения — мужчины) ее преследуют, оскорбляют, домогаются, пытаются убить. А еще они все на одно лицо, причем буквально: британский актер Рори Киннер, взяв на себя дюжину ролей, предстает в образе то флегматичного пастора-извращенца, то хамоватого недоросля, то немого безумца-эксгибициониста, то арендатора с кривыми зубами и глупыми шутками (и это еще неполный список). Такое вот незамысловатое иносказание: все мужчины одинаковы. Точнее — одинаково омерзительны.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
«Род мужской»
A24

В этом грубом обобщении — вся проблема. «Род мужской» — с формальной точки зрения весьма талантливый триллер с ощутимым саспенсом и красивейшим визуалом — сводится к банальнейшей гендерной инвективе, которая еще и выглядит чересчур конъюнктурно. Для Гарленда это более чем удивительно: современность его, в общем-то, никогда особо не волновала. Совершенный искусственный интеллект (Ex Machina), контакт с внеземным разумом («Аннигиляция»), детерминизм и множественность миров («Разрабы») — это по его части. А тут вдруг — домашнее насилие, виктимблейминг и прочая фем-повестка. Для арт-студии А24 (известна, среди прочего, по хоррорам вроде «Маяка» Роберта Эггерса и «Солнцестояния» Ари Астера, при ее поддержке создавался и «Род мужской») такое положение дел тоже не вполне характерно: в ее работах актуальные смыслы всегда подавались ненавязчиво, отодвигались на второй план, а не формулировались так однобоко и в лоб.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

И чтобы фильм не выглядел совсем уж пошлой публицистикой (мол, все мужики — озабоченные эгоцентрики, а девушки — особы сильные и рассудительные), история сопровождается высокопарной символикой: в первой же сцене Харпер срывает с дерева яблоко и кусает его. Причем неспешно, на крупном плане, чтоб уж точно стало ясно: Харпер как бы совершает грех неповиновения, в данном случае — мужчинам. Впрочем, чему тут удивляться: Гарленда всегда тянуло к библейской образности — недаром робота из Ex Machina звали Ава (почти что Ева), а в «Разрабах» и вовсе фигурировал Христос.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
«Род мужской»
A24

Так что «Род мужской» лучше воспринимать как чисто жанровый экзерсис и не лезть в подтексты. Гарленд умело создает напряжение из ничего: пугающие искажения в телефоне, темные фигуры, надвигающиеся из глубины тоннеля, голые безумцы за окном, черепа зверюшек, в глазницы которых медленно вползает камера, — все это производит ощутимый тревожный эффект. В такт настроению перестраивается и музыка: нежный фолк и шопеновские ноктюрны вдруг сменяются на асинхронный хор без инструментального сопровождения. Такой эклектизм для Гарленда тоже вполне характерен: еще в «Разрабах» он не стеснялся чередовать кантри-композиции и сложные полифонии в духе венгерского авангардиста Дьёрдя Лигети (зритель его наверняка помнит по саундтреку из «Космической одиссеи» Стэнли Кубрика). В поддан музыке перестраивается и визуальный стиль: уходит мягкий расфокус и слоу-мо, при котором красиво осыпались одуванчики, — камера Роба Харди (постоянного оператора Гарленда) в какой-то момент переключается на резкие движения, трясучку и субъективный взгляд маньяков-преследователей. В общем, Гарленд дирижирует эмоциями мастерски.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Во многом «Род мужской» похож на хоррор-классику «Отвращение» Романа Поланского. Там тоже была одинокая девушка, пустая квартира, панический страх перед мужчинами, прогрессирующий психоз и ближе к финалу — лезущие из стен руки и кровавая бойня. Гарленд выстраивает ту же эскалацию безумия и под конец увенчивает его малосвязным потоком образов в лучших традициях боди-хоррора (за ним, правда, тоже угадывается довольно толстая метафорика о том, как мужчины порождают себе подобных). Ирландская актриса Джесси Бакли с ее растерянным взглядом очень убедительно смотрится посреди этого дикого гран-гиньоля — впрочем, ей не привыкать быть единственным островком рациональности, когда окружающий мир сваливается в пучину сумасшествия (вспомним «Думаю, как все закончить» Чарли Кауфмана с ее участием). Весь этот сюрреальный кошмар плотно впечатывается в память — возможно, несмотря на грубость и неуклюжесть содержания, в условиях опустевшего проката он так и останется главным киновпечатлением текущего лета.