«Я не думаю, что необходим человек, который посвящает рэп Москве»: интервью Гуфа и Murovei

Murovei: Вообще моя малая Родина — поселок Октябрьский под Смолевичами. Там, к сожалению, совсем редко бываю. В Минске бываю два-три раза в год. Скучаю? Конечно, это же родина. Я думаю, что каждый скучает по своей родине. Я на связи с родителями, с родственниками.

На твой взгляд, есть ли какое-то отличие между белорусскими и российскими музыкантами?

Murovei: Думаю, да. В Беларуси музыканты более мотивированны. Они готовы делать больше, записывать больше, сводить больше. Наверное, поэтому чаще экспериментируют и звучат немного иначе.

В Беларуси, наверное, реперы больше поют. Даже ты, например.

Murovei: Да, согласен, думаю, многие назовут несколько исполнителей, кто более мелодичен, чем их коллеги по цеху из России. Не знаю, с чем это связано. Похожая ситуация с украинскими рэперами. Возможно, эта мелодичность у нас в крови, глубоко в культуре.

Периодически мы слышим о концертах русских реперов за рубежом. У тебя были концерты в Варшаве, ты там жил. Понятное дело, что в Польше есть своя рэп-сцена, но как там обстоят дела с русским хип-хопом? Там действительно много людей из СНГ, которые это слушают, готовы посещать концерты?

Murovei: Да, сегодня не только в Варшаве, но и в других городах ближайшего зарубежья много беларусов, украинцев, россиян. Думаю, им важно посещать мероприятия знакомых им артистов точно так же, как и артистам круто обнаружить, что в Европе есть их аудитория. Польская рэп-сцена хорошо развита, имеет свои особенности и свое звучание. При этом она сугубо локальная, в первую очередь за счет языка.

В новом альбоме ты задаешься вопросом «Что значат деньги для человека и что для артиста?». Как ты сам отвечаешь на этот вопрос?

Murovei: В альбоме я отвечаю на этот вопрос польским словом wszystko («всё»). Для артиста деньги — это всё. Это инструмент для развития, это возможности. Артисту важно получать деньги за свое творчество, это позволяет дальше развиваться, расти, инвестировать в самого себя. Ведь это не только творчество, но и работа. А деньги как минимум помогают закрывать основные потребности.

Твой прошлый сольный альбом выходил довольно давно. Сейчас ты работаешь над новым?

Murovei: Да, он уже почти готов, находится на стадии мастеринга. Думаю, за лето доделаю его, в сентябре порадую всех своих слушателей.

Твой прошлый сольник звучал намного современнее предыдущих альбомов. От нового релиза стоит ждать что-то похожее?

Murovei: Он получился очень разноплановым, так как я занимаюсь им довольно продолжительное время, собирая материал в полноценный альбом. Там есть треки на любой вкус и под любое настроение.

Ты начинал писать биты под влиянием чужой музыки или сам к этому пришел?

Murovei: Скорее сам к этому пришел. В разное время меня вдохновляли разные артисты, но я старался и стараюсь делать что-то свое. Сейчас я почти мультиинструменталист и работаю в разных направлениях. Живую музыку пытаюсь делать, учусь играть на бас-гитаре, хочу получить профессиональное образование звукорежиссера.

То есть тебя сейчас мало интересуют битмейкеры и их стиль?

Murovei: Интересуют, но скорее только в плане ознакомления. У меня свое видение, свой вкус, и, возможно, это меня отличает от других локальных битмейкеров. Я не гонюсь за модой, я делаю так, как мне нравится.

Гуф, в своем последнем альбоме «О’пять» ты читаешь, что снова влюбился и даже из-за этого по-детски переживаешь. Сейчас ты чувствуешь себя в своей тарелке? Чувствуешь себя семьянином?

Гуф: Да, чувствую, потихоньку это приходит все, не сразу. Но все нормально. Я очень люблю свою жену и очень рад, что появился ребенок. Все отлично.

В сольном альбоме есть строчка, что твоему сыну прилетает из-за того, что его папа — рэпер. Что имеется в виду?

Гуф: Дело в том, что он общается не только со своими ровесниками, но и со взрослыми людьми. Например, с родителями ровесников. И он об этом постоянно слышит, он в курсе, кто его папа. Но не то чтобы ему «прилетает» за это.

В нулевых и начале десятых через твое незримое менторство так или иначе проходило большинство рэперов. Ты олицетворял Замоскворечье, самый центр Москвы, да и России тоже, а именно туда все и тянулись. Но сейчас Москва стала менее значимой в отечественном хип-хопе, тут нет «главного». Почему так?

Гуф: Я не думаю, что необходим человек, который посвящает рэп Москве. Наверное, сейчас настолько влюбленного в город москвича среди рэперов нет. С другой стороны, а какой город сейчас воспевают? Рэпер из региона вряд ли будет посвящать строчки, например, Нижневартовску. Но это скорее касается нынешней обстановки. Участников «Триагрутрики» ничего не смущало — они читали рэп про родной Челябинск. Что-то поменялось. Сейчас все меняется. Мне кажется, скоро все как-то стабилизируется, вернется на круги своя. Я не совсем понимаю то, что происходит сейчас. Это нормально, что я не понимаю, потому что я гораздо взрослее, чем новое поколение. Но скоро все вернется к бум-бэп-звучанию.

Как правило, большую часть времени ты проводишь в своем доме в Подмосковье, а в Москву выбираешься нечасто. Почему? Устал от суеты?

Гуф: Во-первых, для меня целое дело — добираться до города. Это полтора часа минимум. Если я еду в Москву по делам, то выполняю сразу несколько за одну поездку. Потом по пробкам возвращаюсь обратно. Во-вторых, сейчас хорошая погода, люди гуляют, но я не могу со спокойной душой идти по улице, гулять, ни о чем не думать, меня все время достают на каждом углу. Подходят, говорят: «Рад видеть», но меня это обламывает. Эта сторона медали меня не устраивает. Моя публика стала взрослее, люди подходят, не стесняются, потому что они уверены, что я их всех рад видеть, что я доброжелательно ко всем отношусь.

В новом доме ты обрел спокойствие, тишину?

Гуф: Да, там по-другому нельзя.

Твой пятый сольный альбом стал этаким «возвращением». А что будет после него?

Гуф: Будут синглы. Еще планируем с Мари Краймбрери выпустить совместный альбомчик, маленький, треков на шесть-семь. Пять уже готово, а синглами их выпускать не очень хочется, лучше сделать EP. Все идет своим чередом.

В Part 2 есть несколько дерзких танцевальных треков. Но в ваших сольных альбомах такое можно услышать редко. Почему такая музыка получается у вас именно в дуэте?

Гуф: Кстати, в нашем альбоме нет мата. Ни я, ни Муравей там не материмся ни разу, только Deemars. Это какой-то нонсенс, у нас именно веселые, танцевальные треки получаются, на контрасте с моим прошлым, довольно грустным альбомом.

Murovei: Я не имею ничего против танцевальной музыки, если она сделана со вкусом и оригинально. Все это эксперименты, которые у нас с Лешей, видимо, получаются, чему я искренне рад.

Как создавался новый альбом?

Murovei: У нас даже не было демок. Нет песен, которые бы не вошли в альбом. Все, что мы делали, есть там. Мы делали музыку только тогда, когда нам этого искренне хотелось. Поэтому альбом получился, на мой взгляд, очень органичным.

На альбоме есть строчка «Никто не верил в наш дуэт» — это преувеличение или на самом деле был скепсис? Как думаете, с чем он был связан? И почему вообще все чаще русские рэперы записывают совместные или гостевые альбомы? Риск провалиться с сольным материалом более велик?

Murovei: Совместные треки и альбомы — это возможность как-то иначе раскрыться для артиста. У каждого из нас есть своя аудитория, которая, возможно, не представляла, каким будет результат сотрудничества. Все новое часто вызывает скепсис, люди в большинстве своем — консерваторы.

Почему не захотели концептуально связать Part 2 с «Домом, который построил Алик»? Это могло бы быть красивым завершением истории Алика, перерождением, что ли: два года назад он страдал и летал над Москвой без летательного аппарата, а сейчас все прекрасно.

Murovei: Все-таки этот релиз отличается от предыдущего, поэтому не хотелось искусственно все заворачивать в одну концепцию ради концепции. Концептуальность — это здорово, когда она уместна, интересна и понятна.

На «Доме» и вообще два года назад Алексей много говорил, что перестал писать из-за разрушительных отношений. Антон, что может повлиять на твою работоспособность? Или тебя невозможно выбить из колеи в творческом плане, музыка — на первом месте?

Murovei: Последние два года вокруг меня, вокруг всех нас происходят серьезные события, которые являются испытанием. Это отражается на эмоциональном состоянии, что иногда негативно влияет на работоспособность. Но я пытаюсь рефлексировать, пропускать все через себя, осмыслять и выливать это в творчество.

На альбоме есть трек, посвященный рефлексии о взрослении, и строчка, что за год осознали несколько вещей. Что лично ты осознал за последний год, какой главный урок вынесли?

Murovei: Нам всем нужно быть добрее, нам всем нужно больше любви, а ненависть порождает ненависть, она непродуктивна и противоречит нашей природе. Берегите себя, чаще связывайтесь и встречайтесь с родителями, родственниками, друзьями. Следите за своим здоровьем, в том числе моральным.