Картины-калейдоскопы и новые русские художники: что показывает «Эрарта» этой осенью
«Этот человек начинал как музыкант-хипан, а вообще у него несколько бизнесов и он любит ходить под парусами. Говорит, что совершил кругосветное путешествие. Ну как он мог не заинтересовать», — куратор Павел Маркайтис произнес всего несколько слов о художнике Романе Ходыреве — и цифровые мандалы и ритуальные маски, смотрящие на посетителей музея «Эрарта» со всех сторон, начали обретать смысл.
Ходыреву 41 год, он живет между Ригой и Санкт-Петербургом, любит и пробует искусство в разных его проявлениях, особенно уважает музыку: может и концерт с наследниками питерского рок-клуба сыграть, причем на своей же выставке, и дать медитативного рока в церкви, а может заставить петь диджериду — даже не исконный аборигенский инструмент, а собранный со знанием дела в сантехническом отделе. В 2020 году «ВКонтакте» вместе с музеем «Эрарта» запустили инициативу, поддерживающую молодых художников, и конкурс талантов, позволяющий заявить о себе на широкую аудиторию. Маркайтис вспоминает, что Ходырев был самым настойчивым — оборвал и почту, и телефон настоятельными просьбами посмотреть его искусство и встретиться. Куратор в начале смутился, но харизма (и особенно приверженность художника психоделической культуре) победила. Эта приверженность отразилась и в названии авторского метода Романа — он называет свои картины Om Optical Art. Само по себе Optical Art не новое направление: ему около 60 лет, и основано оно на том, что художник, манипулируя линиями, геометрическими фигурами и цветом, создает будто бы движущиеся, как в калейдоскопе, образы.
Роман, жонглируя кругом, квадратом и восьмиугольником, рисует на планшете многослойные изображения, прогоняет их через специальную программу и печатает на поверхности с помощью ультрафиолетовой технологии. Так они — на самом деле статичные — переливаются и создают иллюзию движущихся объектов, что позволяет зрителям всматриваться в картины, как в настенный ковер, и видеть что-то свое: фигуру, лицо, животных и так далее. Этот эффект (по сути, обман зрения) называется «парейдолия», Ходырев на том и стоит. Каждая работа занимает примерно месяц.
За выставку «Сны лампового телевизора» художник боролся два года: еженедельно появлялся на пороге куратора и убеждал собрать персональную экспозицию. Куратор не пожалел хотя бы потому, что на открытие Ходырев заявился с делегацией ведьм. «Мы катались по полу, читая их отзывы о выставке», — вспоминает Павел. Но ведьм, как и магглов, надо было удивить, и Ходырев, до этого печатавший мандалы и прочий Om Op Art, на чем только не сдружился с безумным печатным производством, которое нанесло работы на «вечные плиты» — алюминиевые, размером с холодильник, которые, по словам Маркайтиса, переживут и нас, и ядерный взрыв. Так, пространство «Эрарты» заполонили мандалы, у каждой из которых можно зависнуть на час, и маски богов, от ацтекских до японских. Телевизор, вынесенный в название, не забыт — на входе скромно висит видеопосвящение знаменитой инсталляции Нам Джун Пайка «ТВ-Будда».
Оправиться от дозы психодела можно этажом выше. В «Эрарте» до 13 ноября проходит выставка третьего смотра художников под названием «Голоса городов» — 130 куда менее хаотичных и куда более конкретных, чем у Ходырева, полотен, отпечатков российской урбанистики. Тут и родные панельки, и знакомые с детства дворовые ребята, и горные пейзажи, и объемная и скрупулезная конструкция (дело рук студентов архитектурного института) — фантазия на тему того, как будут выглядеть города, когда мир уйдет под воду. С выставкой Ходырева эту экспозицию объединяет, пожалуй, многослойность — разнообразие техник (от акварели до диджитал-арта и граффити) заставляет задержаться у каждого полотна, а то и возвращаться не по одному разу и разглядывать, разглядывать, разглядывать.