Вопрос психологу: что такое синдром самозванца?

Первыми о «феномене самозванца» написали психотерапевты Полин Клэнс и Сюзан Аймс в 1978 году.

Такому человеку сложно присвоить себе собственную ценность и профессиональный размер. И несмотря на то, что синдром самозванца ярче всего проявлен именно в бизнес-контексте (в профессиональной сфере легче измерять — там есть четко описанная градация должностей и оплаты), он с тем же успехом может быть расположен и в личных отношениях, когда человек сомневается, почему его возлюбленный выбрал именно его. При этом он рассуждает примерно следующим образом: «Когда она/он узнает обо мне правду, то точно от меня откажется».

Это ощущение «я здесь случайно», словно вот-вот произойдет разоблачение, приводит к страху, что все скажут: «Король-то голый!» Из-за этого неминуемо возникает чувство стыда — в этом механика синдрома самозванца.

Люди, которые с этим столкнулись, могут переживать разные состояния. Иногда чувство ничтожности, иногда — грандиозности. Их самооценка зависит от достижений, которые они могут демонстрировать, а потому не является фиксированной. Не «я есть», а «я достигаю и потому имею право быть».

Синдром самозванца может взяться из очень разного опыта. Он существует в любой деятельности и сфере жизни, поскольку его корни уходят гораздо глубже уровня профессиональной идентичности человека. Чаще всего этот синдром берет начало из детских и отношенческих переживаний.

Синдром самозванца можно причислить к нарциссической травме.

Нарциссическая травма — это психологическая конструкция, при которой ценность ребенка обуславливается не просто фактом его существования, а через призму его достижений либо отсутствия таковых. Это значит, что в момент своего развития ребенок воспринимался значимыми взрослыми как некий объект:

В этом случае возможны два сценария:

1) ребенок замечается, только когда он что-то сделал и это оценили (принес пятерку, сел на шпагат, победил в олимпиаде, заработал миллион);

2) ребенок постоянно обесценивается взрослыми и привыкает жить в мире, где он постоянно в тени, где его достижения остаются незамеченными.

В обоих случаях базовая ценность ребенка игнорируется («здорово, что ты есть с нами и просто существуешь»).

В итоге человек растет с ощущением, что он должен как можно больше достигать, чтобы быть увиденным. Например, ребенок нарисовал рисунок, и родитель может сказать ему: «Классный рисунок! Ты нарисовал в хорошей технике, мы отправим тебя в школу рисования, куда принимают только талантливых людей, и потом ты поступишь в Суриковское училище и станешь знаменитым художником». И ребенок сразу же попадает в некую систему оценок. А можно к этой ситуации подойти иначе — безоценочно: «Понравилось ли тебе рисовать? Получил ли ты удовольствие от рисунка? Как мне приятно, что у тебя есть время и желание рисовать, и мы можем делать это вместе».

Когда человек не достаточно поддержан в раннем возрасте, возникает нарциссическая травма.

Важно: не путайте нарциссическую травму с нарциссическим расстройством личности, которое характеризуется убежденностью в собственной уникальности, особом положении и превосходстве над остальными людьми.

Как правило, в зрелом возрасте синдром самозванца манифестируется после стресса. Может получиться как в анекдоте, когда в английской семье мальчик не разговаривал, не разговаривал, а потом однажды сказал: «Каша холодная». Очнувшись от изумления, родители спросили его: «А почему же ты раньше не разговаривал?» А он ответил: «Да потому что каша теплая была». Так же и здесь: не всякая детская травма и сложность проявляется сразу. Многие вещи выходят на поверхность только после травматического опыта — например, увольнения, развода или другого сложного переживания, когда мир человека, который был построен определенным образом, внезапно рушится.

Нарциссической травмы не избегает никто: все мы рано или поздно встречаемся с подобным кризисом. Но бывает и такое, что человек вполне себе хорошо развивается, все у него получается, достижения есть, все его любят и хвалят: сначала родители, потом жена, потом дети («как классно, что наш папа приносит нам деньги, подарки и обеспечивает хорошую жизнь»), а потом происходит нечто непредвиденное и человек сталкивается с ограничениями. И вот это столкновение с внезапными трудностями может воплотиться в синдром самозванца.

Когда что-то неожиданно пошло не так, человек чувствует, будто у него из-под ног выбили табуретку. Он не понимает, как теперь жить и обходиться с новой реальностью, в которой нет знакомых опор, где достижение = благополучие = ощущение себя в покое. Где все построено не вокруг отношений и просто бытия в этом мире, а вокруг достижений.

1) Основной признак — базовая фоновая тревога, которая при более внимательном рассмотрении оказывается страхом и стыдом. Страх за то, что будет разоблачение, и стыд, что ты находишься не на своем месте.

У «самозванца» всегда есть чувство, что все остальные люди знают, как жить, а ты нет, ты притворяешься. Ты с ними общаешься и живешь эту жизнь, улыбаешься, киваешь, но есть ощущение, что какого-то важного знания и навыка тебе не хватает. И если это станет ясно другим, произойдет что-то ужасное.

В такой ситуации к этому «букету» переживаний подключается еще и страх изгнания («посадят на лошадь задом наперед и изгонят из города»).

Такая тревога может маскироваться под большую усталость, превратиться в прокрастинацию или даже обернуться зависимостью. Все потому, что в современном обществе люди не привыкли и не натренированы замечать свои чувства.

Человек может не распознать страх и стыд, а будет чувствовать лишь невыносимую тревогу. Он начнет искать способы поскорее от нее избавиться. На первых порах ее очень хорошо снимает алкоголь. Так часто происходит, когда человек занимает хорошую должность и при этом у него есть внутреннее ощущение собственной недостаточности. Как следствие — ему приходится этот зазор чем-то восполнять, потому что выдерживать тревогу до бесконечности невозможно, но и рассказать об этом тоже никому нельзя. В этом и заключается суть этого синдрома: самозванцем нужно притворяться до последнего.

2) Второй признак — постоянное желание получать подтверждения тому, что человек действительно имеет право на то, что у него есть. И всегда эти подтверждения будут где-то снаружи и сверху. Всегда должен быть кто-то большой и сильный, кто будет давать положительную оценку: «Да-да, ты молодец!»

Вместо внутреннего ощущения «со мной все хорошо, и я нормальный человек, у которого бывают разные дни и состояния», на первый план выходит желание поддержаться от кого-то снаружи, кто оценит. И самое интересное, что эта оценка не будет насыщать — только временно снимать тревогу. Тревога будет снова и снова возвращаться, потому что у людей с синдромом самозванца есть ощущение, что «вылечиться» от этого можно, только став идеальным. «Если я стану идеальным, тогда ко мне точно никто не придерется» — так рассуждает типичный «самозванец».

3) И тут мы приходим еще к одному признаку: люди с синдромом самозванца в принципе одержимы идеей, что идеальным можно стать.

Это вечная гонка за совершенством и голод, который не утоляется, даже если все вокруг будут говорить: «Ты классный, ты крутой!» Сначала человек этим удовлетворится, а потом начнет думать: «Они так говорят, потому что меня жалеют», или «...потому что я их хорошо обманул», или «...потому что они меня так отвлекают, а на самом деле уже на мое место кого-то ищут».

Опасность синдрома самозванца — как и любого другого невроза — в снижении уровня и качества жизни. Жизнь человека становится не такой приятной и полной, какой могла бы быть. Ничего страшнее этого нет.

Я бы сказала, не «бороться», а замечать, смиряться и принимать. Если мы будем с чем-то бороться, мы опять вернемся к самому началу пути. Мы станем будто бы человека улучшать, решив, что он недостаточно хороший (а он и так себя в этом постоянно подозревает), и начнем его делать «достаточно» хорошим, чтобы наконец-то он перестал себя чувствовать чужим среди своих.

Здесь показана психотерапия — причем долгосрочная и нелинейная. Люди с синдромом самозванца нередко идут за помощью к коучу или в когнитивно-поведенческий подход. Я ничего не имею против этих направлений. Но надо понимать, что они про навык и идею: «Вот я сейчас чему-то научусь и тогда стану лучше». И мы опять попадаем в эту же самую ловушку «я сейчас недостаточно хорош, и мне надо подучиться».

Коучинг и когнитивно-поведенческая терапия хороши, когда человек учится чему-то из интереса («я хочу залезть на эту гору и беру уроки скалолазания»). Это не должно превращаться в бессмысленный перфекционизм или стремление кому-то что-то доказать («если я не залезу на эту гору, меня перестанут считать за человека, поэтому я сейчас пойду и научусь, и неважно, что на самом деле я люблю не горы, а море и вообще жутко боюсь высоты»).

Таким людям я бы рекомендовала психодинамический подход: психоанализ или гештальт-терапию. То есть подходы, которые направлены на встречу человека с человеком, чтобы пациент от консультации к консультации учился идентифицировать собственные чувства.

Как правило, когда ощущается тревога, сразу же появляется желание с этим что-то сделать. Так вот между первичной тревогой и действием есть еще другие прекрасные и полезные этапы:

Этот путь между тревогой и действием было бы очень здорово пройти именно с психотерапевтом. После этого синдром самозванца совершенно точно можно будет «расколдовать».

В формате самопомощи отлично работает опора на горизонтальные связи, когда «самозванец» начинает понимать, что он живет среди таких же неидеальных людей, и встречает себе подобного. И эта парочка «самозванцев» вдруг с удивлением и облегчением обнаруживает, что они оба прячут какую-то свою часть, чтобы не быть разоблаченными. Подобная встреча с таким же человеком в горизонтальных отношениях — коллегой, братом, другом, символическим сиблингом — может быть очень питательна.

Еще один важный аспект, на который можно и нужно опираться, когда работаешь с синдромом самозванца, — это принцип достаточности, который противоположен принципу идеальности. «Я могу быть достаточным, чтобы заниматься своим трудом. Какие-то навыки я буду получать, какие-то терять, где-то я буду проседать, а где-то, возможно, буду лучше других».

Это ощущение достаточности себя на своем месте — основное и самое важное, что будет постепенно исцелять синдром самозванца, пока полностью не придет ему на смену.