«Легенда о Зеленом рыцаре» — кинопоэма о доблести и долге, сумевшая осовременить средневековый сюжет
Новогодний пир в Камелоте. Воспоминания рыцарей о былых походах раскаляют холодные камни замка. По правую руку от седого Артура (актер Шон Харрис, похожий на все-таки состарившегося Арагорна), рядом с усталой Гвиневрой (актриса Кейт Дики — Лиза Аррен из «Игры престолов») сидит молодой Гавейн (Дев Патель). Он — современный юноша среди средневековых мужчин: подросток, откладывающий взросление, запутавшийся в возможностях и не желающий слышать зов долга. Но в Сочельник с такими героями всегда случаются чудеса, поэтому судьба предлагает Гавейну игру. Вот в Камелот врывается Зеленый рыцарь — всадник из плоти и дерева, олицетворяющий власть природы над человеком и отчего-то коварный вызов. Зеленый рыцарь готов принять любой удар королевским мечом, но ровно через год тот, кто его нанесет, должен явиться в лесную часовню и сам принять точно такой же удар. Каждый из тех, кто заслужил себе место за Круглым столом, понимает, что это ловушка. А сам Артур слишком стар, чтобы драться. Поэтому защитить его честь вызывается легковоспламеняемый Гавейн. Он отрубает Зеленому рыцарю голову. А тот ставит ее на место и с дьявольским смехом назначает юноше свидание через год. С этого начинается хроника объявленной смерти — и путь героя навстречу неотвратимой судьбе.
Первое, что нужно знать зрителю, прежде чем тоже пуститься в странствие, — американский фильм интерпретирует английскую поэму до того своенравно, что это запросто может оскорбить знатоков литературы. С другой стороны, после «Меча короля Артура» Гая Ричи или «Кингсмена» его приятеля Мэттью Вона картина режиссера Дэвида Лоури все равно кажется учтивым обращением с первоисточником. Да, американец меняет событийный ряд, назначает индийцев бриттами, сводит в одном кадре разные эпохи и превращает средневековую балладу в настоящую Одиссею. А еще путает родственные связи между героями и лишает одних персонажей важнейших сюжетных функций, не всегда передавая их другим.
Но все это не имеет большого значения. Во-первых, очарованные фильмом зрители наверняка захотят обратиться к поэме, которую, кстати, очень высоко ценили Толкин и Льюис. А во-вторых, Дэвиду Лоури удается осовременить сюжет, рожденный семь веков назад. Конфликт христианства и язычества превращается — привет экологической повестке — в конфликт цивилизации и природы. Женские персонажи, половину из которых играет Алисия Викандер, из источника испытаний (по правилам куртуазного общества рыцари должны были подчиняться дамам) превращаются в носителей высшей мудрости. Путешествие по растерзанной стране в духе «Седьмой печати» показывают обратную сторону пассионарности лидеров, подобных Артуру. И даже рыцарскую концепцию мужества фильм подвергает сомнению: в своих странствиях герой переходит границу, после которой отвага превращается в легкомыслие, честь — в самообман, а жертвенность — в нарциссизм. И зрители-мальчишки (повторимся: фильм — такой же прекрасный роман воспитания, как и «Стрелы Робина Гуда» с Высоцким!) наверняка задумаются о том, где проходят эти границы в настоящем — еще более сложном, чем артуровский, — мире. Есть и еще одна очень современная проблема, к которой обращается этот обманчиво старомодный фильм. Это наша эгоистичная вера в то, что жизнь — это нарратив, построенный вокруг нас. Мономиф о «пути героя» так глубоко проник в массовую культуру, что ее самые впечатлительные жертвы начинают воспринимать собственные судьбы как кино или книги. Вот и юный Гавейн думает, что игру, которую предложил ему Зеленый рыцарь, можно «пройти». Нужно только понять ее правила — и тогда в лесной часовне тебе не отрубят голову, а вручат суперприз. В жизни так не бывает — и жестокий фильм не стесняется об этом напомнить.
Наконец, «Легенда о Зеленом рыцаре» — бесконечно красивый (до вычурности красивый!) путь. Это ровно та же слякотная и разбитая дорога к трагическому величию, что и в «Короле Англии» с Тимоти Шаламе и «Макбете» с Майклом Фассбендером. Здесь дуют те же холодные ветра, что и в «Ведьме» Роберта Эггерса и «Солнцестоянии» Ари Астера. И здесь, несмотря на летнюю премьеру, есть то же рождественское колдовство, что и в «Беовульфе» Роберта Земекиса и «Сонной лощине» Тима Бертона.
А еще этот магический фильм — повод наконец-то заметить режиссера Дэвида Лоури, снявшего 20 картин к 40 годам. Его «История призрака» — не столько артхаусный ужастик, сколько рыцарская поэма о платонической любви. Его «Старик с пистолетом» — идеальный выход на бис для Роберта Редфорда, после которого актер с чистой совестью смог уйти на пенсию; упоительная авантюрная комедия, во всем равная «Поймай меня, если сможешь». А фильм «Пит и его дракон» — сказка о детстве, ничем не уступающая «Очень странным делам». «Легенда о Зеленом рыцаре» выходит в прокат очень тихо, хотя этот фильм мог бы украсить любой из мировых кинофестивалей. Несправедливость — но зрители в силах ее исправить.